Наталья СВИСТУНОВА — один из крупнейших мировых специалистов по средневековому китайскому праву, ведущий научный сотрудник отдела Китая Института востоковедения РАН, кандидат исторических наук — недавно была удостоена премии РАН имени С.Ф.Ольденбурга за 2021 год, присуждаемой за выдающиеся работы в области востоковедения. Более полувека Наталья Павловна работала над исследованием и переводом кодекса «Законов Великой династии Мин».
Один из важнейших памятников традиционного китайского права создан в 1397 году после векового монгольского владычества, в период возрождения китайского государства. Законы, в нем прописанные, — подробная классификация преступлений с положенными за их совершение наказаниями — составляли основу судебно-правовой системы Китая до середины XVII века. Они повлияли на кодексы Японии и Вьетнама, положили начало следующего, цинского, законодательства, действовавшего до начала ХХ века (а в Гонконге в некоторых вопросах даже позже). Выдающаяся работа ученого — еще и ценный источник изучения повседневной жизни самых разных слоев населения Китая. Первый полный перевод кодекса на русский язык — монументальный четырехтомник объемом почти в 2000 страниц, вышедший в 1997-2019 годах, весомый вклад в мировую синологию, одно из крупнейших достижений отечественного востоковедения постсоветского периода.
Учитывая почтенный возраст ученого, рассказать о работе Натальи Павловны над законами Китая «Поиск» попросил ее ученика, старшего научного сотрудника ИВ РАН, ответственного редактора четвертого тома издания, кандидата исторических наук Сергея ДМИТРИЕВА.
— Как возник замысел перевода законов? Как Наталья Павловна подвиглась на этот, без преувеличения, титанический труд, занявший у нее столько лет?
— На мой взгляд, никто, кроме Натальи Павловны, этого сделать просто не смог бы. Причин на то несколько. Прежде всего ее характер — она человек исключительно добросовестный, цельный, дисциплинированный и настойчивый. Большинство ученых имеет самые разнообразные интересы и увлечения и, случается, отвлекается от своей магистральной темы. Наталья Павловна, за исключением лишь редких случаев, всю свою научную жизнь занимается фактически одной темой — экономикой и правом эпохи Мин. На последнем она сосредоточилась еще в аспирантуре истфака МГУ в 1953 году. Во время стажировки в Китае училась у одного из крупнейших специалистов по эпохе Мин — возможно, тогда и определилась с главной темой своих исследований — сделать перевод важнейшего памятника минского права. Не исключено, что по объему прочитанных Натальей Павловной минских источников, она превзошла всех действующих в мире китаистов. Первые ее публикации по выбранной теме относятся к середине 1970-х годов.
— Насколько сложно изучать подобные тексты? Китаисты когда-либо брались за это?
— Проблема не в классическом китайском языке, хотя сам по себе он достаточно сложен. Дело в контексте. Нужно прекрасно разбираться в правовой системе позднесредневекового Китая, понимать смысл огромного количества специфических терминов, словом, в некоторой степени сравняться знаниями с китайскими законниками XV века. Возможно, поэтому так редки переводы больших памятников с комментариями и приложением. В отличие от многих более простых текстов в данном случае пояснения специалиста абсолютно необходимы, иначе даже квалифицированный китаист не сможет понять бóльшую часть содержащейся в источнике информации.
Неудивительно, что полный перевод памятника, сделанный Н.Свистуновой, — фактически единственный в мире. В 2005 году вышел английский перевод, но всего в одном томе, в него не включены дополнительные постановления — интереснейшие свидетельства практики применения кодекса — и крайне скудные приложения.
— Как думаете, какое впечатление на читателей производят законы?
— Зависит от того, кто их читает. Правоведы, а их отклики и рецензии известны, отмечают, что они, наконец, получили полное, объемное представление об отношении китайцев к закону, об их системе классификации преступлений и наказаний. Я не правовед, а историк, и для меня это прежде всего великолепный источник информации о китайском обществе, его повседневной жизни. Так получилось, что мы довольно много знаем о положении и взглядах китайской элиты, — она и составляла тексты, по которым происходит познание Китая, — но нам почти ничего неизвестно о жизни подавляющего большинства общества Поднебесной, простого народа.
Законы дают об этом прекрасное неидеализированное (как во многих конфуцианских текстах) представление — в перечне подсудных проступков. Педантичные правоведы все разложили по полочкам, указали, что ждет китайцев, если они свернут на кривую дорожку. Законы, например, помогают представить, как строились (или могли строиться) отношения в реальной китайской средневековой семье. Узнать, какое наказание, скажем, грозило человеку, который кастрирует приемного сына (в надежде отдать его в дворцовые евнухи): его били батогами и ссылали. Оскопившего же самого себя ждала казнь, а его семью и недонесших о преступлении соседей — ссылка в солдаты на границу и иные наказания. Понятно, что если есть такая статья, значит, подобные преступления не были единичными, а строгость наказания указывает на проблему в обществе, с которой приходилось бороться максимально радикально. И мы узнали об этом только благодаря законам. «Энциклопедия проступков» охватывала все слои населения: низы, чиновников, военных… Кодекс необязательно читать подряд, он снабжен удобными рубриками, с их помощью можно без труда найти нужный раздел.
— Что на вас произвело наибольшее впечатление?
— Пожалуй, раздел, касающийся семейных отношений. В китайской конфуцианской литературе в подобного рода описаниях приводятся в основном примеры положительные, можно даже сказать, сусальные, чтобы на них воспитывать народ. А законы как бы выворачивали их наизнанку, и теперь мы видим, каковы они в действительности. Очень подробно, например, говорится, как следует наказывать жену за убийство родителей, матери мужа, его бабушек или дедушек. Даже за неосуществленный замысел карали обезглавливанием, а за успешный — разрезанием на куски. А, скажем, укравшим деревья с родового кладбища «прописывали» 80 батогов.
— Будет ли востребован труд вашего учителя? Кому он предназначен?
— Думаю, в недалеком будущем выйдет немало работ и диссертаций, анализирующих законы, оценивающих их значение в становлении более поздних традиций китайского законодательства. Жду, что появятся труды, знакомящие с повседневной жизнью древних китайцев.
Уникальный перевод, сделанный Натальей Павловной, не только вклад в изучение Китая. Он поможет китаистам повысить квалификацию, а значит, можно ждать новых переводов древних памятников.
Юрий ДРИЗЕ
Нет комментариев