Диктат диктанта. Грамотность входит в моду.

Количество участников ТД, по словам его организаторов, в этом году перевалило за 150 тысяч человек (точные итоги пока не подведены, но в прошлом году было 108 500 участников из 549 городов 58 стран). Много это или мало? Смотря с чем сравнивать. Если с количеством русскоговорящего населения в стране и тем более в мире, то, мягко говоря, немного. Но если посмотреть, с чего все начиналось и как этот проект развивается, то, пожалуй, вывод не будет столь однозначным. В 2004-м диктант впервые провели в стенах Новосибирского госуниверситета, в рамках Дней гуманитарного факультета НГУ. В этой и пяти последующих ежегодных акциях принимали участие в среднем по 200 жителей города. А в 2016 году, как сказано выше, диктант писали уже в сотнях населенных пунктов по всему земному шару. Кроме того, в рамках подготовки к ТД развернулось целое движение бесплатного обучения русскому языку взрослых на базе университетов в 80 городах (“Русский по пятницам” в ­РАНХиГС, Москва, “Русский по средам” в ЮФУ, Ростов-на-Дону, и т.д.) — по единой программе, разрабатываемой в штабе проекта, который по-прежнему находится в НГУ. Пройти уроки можно и онлайн — на сайте ТД. Приходят на занятия, а потом и на диктант и стар, и млад, возраст участников — от 16 до 80. В акции участвуют целыми семьями.  

Первый вопрос, в который было решено внести ясность, — как готовится текст для Тотального диктанта. 

Автор текста ТД этого года, детский поэт Андрей Усачев, был немногословен: “Мои заслуги невелики, текст я специально не писал — не было времени, поэтому был рад, что организаторы взяли из ненапечатанного. Спасибо филологам, которые потрудились, усложнили его”. 

— Нас очень многие спрашивают, как мы выбираем автора. Ответ: тут у нас безграничная свобода, — рассказала Мария Ровинская, научный сотрудник Школы актуальных гуманитарных исследований РАНХиГС и старший преподаватель кафедры русского языка РГГУ. — Проводим опросы участников наших курсов русского языка, анкетирование, составляем шорт-лист авторов, обсуждаем… Однако чтобы наше сотрудничество состоялось, автор должен выполнить целый ряд условий. Его задача — написать, причем довольно быстро, текст, который должен быть единым, но при этом состоять из трех частей, более-менее равноценных с точки зрения орфографии и пунктуации. Разные части читаются в разных часовых поясах по всему земному шару. До дня диктанта, в сам этот день и после него автор должен быть доступен для прессы, давать множество интервью. Кроме того, дня за два до события автор должен быть в Новосибирске — по уже сложившейся традиции он должен сам прочесть свой текст на площадке, с которой все началось, и его выступление транслируется на все остальные площадки диктанта. Зачастую проблема оказывается в том, что предполагаемый автор считает себя “непубличным человеком”, отказывается от интервью или не готов лететь в Новосибирск. Многие писатели очень трепетно относятся к своему тексту. А мы все же вынуждены представленный вариант вместе с автором дорабатывать, чтобы с точки зрения синтаксиса и пунктуации три части текста были равноценны по сложности. 

Тотальный диктант 2016 года — третий по счету, который Мария Ровинская провела в Москве как организатор. Один из основных принципов этой акции, считает она, — использование для диктовки неадаптированного современного текста, то есть не такого, как в школе, где все однозначно: запятая либо есть, либо ее нет. Люди видят “живого писателя”; по тому, что он написал и как он читает свой текст, они должны понять, угадать, почувствовать, что он хотел сказать. Ведь пунктуационные знаки отчасти отражают изначальный авторский замысел.

— Мы стараемся, чтобы участники диктанта, взрослые люди — а это проект для взрослых, для тех, кто уже окончил школу, — увидели, что пунктуация в русском языке вариативна, что однозначного ответа, как правильно написать, может и не быть, — говорит М.Ровинская.

Владимир Пахомов, главный редактор портала “Грамота.ру”, привел пример: в тексте диктанта прошлого года было предложение, в котором филологи насчитали 57 возможных вариантов расстановки знаков препинания. 

— Можно было по-разному понять соотношение между частями сложного предложения и, соответственно, по-разному оформить услышанное на письме, — пояснил эксперт. — И это не несовершенство правил правописания, а богатство языка, и о нем нужно людям напоминать.

Еще одна задача Тотального диктанта — познакомить взрослых людей с правилами, которые не изучают в школе. Поэтому над текстом и работают филологи, включая в него требуемые слова и обороты.

Однако и с правилами, оказывается, все не так просто: Сергей Волков, учитель словесности школы №57, рассказал о своей работе в Орфографической комиссии РАН при Институте русского языка РАН, которая занимается пересмотром орфографических правил. По его словам, формально у нас все еще действуют правила 1956 года, и словари, позже выходившие, с некоторыми из них вступали в противоречие. В правилах сказано одно, а открываете орфографический словарь — и видите другое написание слова. То есть накопились расхождения между рекомендациями правил и меняющейся нормой, которую отражают словари. И если даже орфография, которая является более или менее жесткой, позволяет существовать разным вариантам написания, в пунктуации ситуация с вариативностью еще более сложная. 

Владимир Пахомов заметил, что особенно много жалоб и нареканий организаторы получают от учителей: мол, это безобразие, диктант так строиться не может, вариативность недопустима! “И нам приходилось учителям русского языка рассказывать, что во многих случаях возможны варианты, так что в этом мы тоже видим свою задачу — продвижение идеи о вариативности родного языка”, — говорит он. 

Если все так запутанно, как же тогда проверять работы? 

— Проверка начинается задолго до диктанта, с работы Федерального экспертного совета, который по готовому тексту составляет комментарии для проверяющих, — поделилась секретами Мария Ровинская. — На каждый случай, каждый знак препинания есть комментарий: какие варианты разрешены хотя бы одним из действующих кодифицирующих источников. В этом году, например, было разобрано чуть больше 600 орфограмм и пунктограмм, получился документ в 50 с лишним страниц, в котором все подробно расписано.

Как проходит проверка уже написанных участниками диктантов, организатор ТД рассказала на примере Москвы. После того как диктант написан, собирается городская комиссия, проверяет пару десятков работ, чтобы подкорректировать инструкцию по проверке. Невозможно предугадать, что люди напишут. Например, в диктанте прошлого года была фраза про машиниста, который тронул поезд, не дождавшись проводниц, и те “проклинали машиниста-хохмача”. Многие написали “хохмача” с большой буквы, решив, что это фамилия. А кто-то услышал: “машиниста-басмача”. На курсах “Русский по пятницам” был учебный диктант про “молодежь с ее кредитными фокусами” — имелись в виду фокусы с кредитами, когда люди, чтобы покрыть один, берут другой. Но половина группы написала “фокусы” в кавычках, решив, что речь идет об автомобиле “Форд фокус”. Подобные вещи не относятся к орфографическим ошибкам, но и предвидеть их невозможно. Так что после проверки “живых” работ инструкция корректируется, после чего рассылается проверяющим. В этом году к утру воскресенья (сам диктант был в субботу) только в Москве такую инструкцию получили 800 человек — и сели за проверку. Самая большая площадка проекта базировалась в “Вышке” — около 300 проверяющих. Еще две действовали в РГГУ и МГПУ. В этом году количество участников заметно выросло, поэтому к проверке пригласили также отличников и хорошистов диктантов прошлого года. Те с радостью откликнулись. 

За сутки в столице было проверено более 13,5 тысячи работ. Каждый диктант проверяется два раза, разными людьми, а работы на пятерку потом еще смотрят лично организаторы. 

Нормы оценки в Тотальном диктанте очень жесткие: восемь ошибок — тройка, девять — двойка. 

— Но двойка — это уже героизм, — шутит М.Ровинская. — А пятерка — подвиг: допустима максимум одна пунктуационная ошибка в неадаптированном, специально усложненном тексте. 

Однако судить об уровне владения языком по результатам диктанта было бы неправильно, подчеркнул Сергей Волков. 

— Конечно, с одной стороны, Тотальный диктант возвращает нас в прошлое, когда мы все хорошо знали русский язык, — заметил он. — К сожалению, из школы ушли формы проверки владения им — изложения, сочинения, диктанты. Сочинение для выпускников сейчас, правда, вернули, но грамотность в нем не оценивается, и вообще оно не очень влияет на судьбу абитуриента. Поэтому и отношение к нему у детей соответствующее. А что касается ЕГЭ… Увы, если выпускникам, сдавшим ЕГЭ на 80-90 баллов, дать написать обычный диктант, то с большой вероятностью в работах будет столько ошибок, что в старое время они получили бы двойку. Новой формой проверки знаний (ЕГЭ) мы закрываемся от реальности, от факта, что граждане России с каждым годом знают русский язык все хуже и хуже. 

Но с другой стороны, надо понимать, что диктант — лишь одна форма проверки владения языком — умения записывать речь. А умение ее порождать — и устно, и письменно — проверяется другими методами. 

— Оценка по Тотальному диктанту показывает только то, как человек его написал, она не говорит о его грамотности или безграмотности, — добавила Мария Ровинская. — Наша задача — показать, что русский язык сложнее, чем считают люди, в том числе и те, кто окончил школу с пятеркой по этому предмету. Пожалуй, русский язык — единственный предмет, порождающий иллюзию знания. Человек с пятеркой по физкультуре в аттестате не считает себя спортсменом, с пятеркой по математике понимает, что надо еще учиться и учиться, чтобы стать математиком. Однако с возмущением по поводу своей оценки — “как же так, у меня же пятерка по русскому!” — мы сталкиваемся сплошь и рядом. Но это другой русский! Чтобы написать Тотальный диктант на отлично, требуется высокий профессиональный уровень владения языком. На пятерку Тотальный диктант пишут, например, корректоры, редакторы… и почему-то очень часто военные. 

Любимый вопрос журналистов организаторам ТД: растет ли с каждым годом грамотность его участников? От ответа на него организаторы обычно уходят, говоря, что не могут об этом судить: каждый год диктуются разные тексты, на разные правила, приходят разные люди… Однако, уточняет М.Ровинская, выборка работ по стране уже большая, и скромные, осторожные выводы все же делаются… “Было приятно, что в прошлом году слово “жжет” никто не написал через “о”, хотя в Интернете такое встречается часто…” — улыбается она. Школьные правила выучены хорошо. Как писать словарные слова, участники знают. 

…Число тех, кто приходит на Тотальный диктант, растет с каждым годом. Запрос у взрослых людей на изучение родного языка, по словам организаторов, огромен. Многие просят курсы подготовки к ТД сделать круглогодичными. Русский язык объединяет людей. И что замечательно, их никто не заставляет. Тотальный диктант, несмотря на свое суровое название, — это пространство игры, пространство свободы. Азарт достижения цели. Противодействие “тотальной безграмотности”. 

Быть грамотным становится модным!