В январе власти Пхеньяна официально объявили об успешном испытании водородной бомбы. Международное сообщество, включая ядерные державы, осудило действия КНДР, заявив о грубом нарушении резолюций Совета Безопасности ООН, и выразило обеспокоенность ситуацией в регионе. Казалось бы, все просто: северокорейцы, за которыми уже давно и прочно закрепилась слава непредсказуемых, а потому одних из самых опасных игроков на международной арене, в очередной раз напомнили миру о себе, подтверждая худшие опасения… Но все ли в этой ситуации так однозначно, как это пытаются подать СМИ и зарубежные политики? В частности, что на самом деле подталкивает КНДР к бряцанью оружием и является ли это оружие настоящей атомной бомбой? В этих вопросах попытались разобраться отечественные эксперты, собравшиеся на круглый стол “Северокорейский водородный след: испытание терпения международного сообщества”…
Напомним, январские ядерные испытания стали уже четвертыми в истории Северной Кореи (и вторыми с момента прихода к власти Ким Чен Ына). После первого взрыва в 2006 году Совбез ООН наложил на КНДР санкции, которые ужесточались снова и снова. По мнению заведующего отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН Александра Воронцова, причин провести очередное ядерное испытание было несколько. Среди них можно выделить чисто военно-технические, связанные с развитием ядерной программы, внешние и внутриполитические. Дело в том, что еще в январе прошлого года президент США Барак Обама дал интервью, где с удивительной откровенностью отметил, что военное решение проблем с Северной Кореей пока остается неприемлемым, поскольку страна обладает более чем миллионной армией и ядерными технологиями. Но решать вопрос надо, и предстоит это сделать сменой режима через усиление проникновения внутрь страны с помощью СМИ и Интернета…
Выходит, что вся официальная риторика США, заверяющая в том, что никакого нападения на Северную Корею не предполагается, — только слова. В то время как американский президент, на самом деле, думает несколько иное. Понятно, что в этих условиях речи о перспективах денуклиаризации Северной Кореи быть не может, скорее в Пхеньяне больше заботятся об укреплении ядерных средств сдерживания, обеспечивая свою обороноспособность лишь собственными силами в условиях жесточайших санкций.
Обратил внимание Александр Воронцов и на обстоятельства, сложившиеся во внутренней политике страны:
— Для молодого вождя очень важны преемственность и последовательность, с одной стороны, с другой — демонстрация своей решимости в новых условиях обеспечить обороноспособность страны, поднять ее престиж в глазах мирового сообщества, подтвердить де-факто ее ядерный статус и ядерные возможности. Это с точки зрения внутриполитического потребления, особенно молодежи, которая наиболее восприимчива к таким моментам “престижа”, очень важно. Новое испытание — подтверждение того, что с КНДР нельзя поступать так, как поступают с Сирией сейчас, как обошлись с Ливией, с Ираком. Если против этой страны будет предпринята какая-то агрессия, то ответ будет разрушительным, мало никому не покажется…
Заместитель руководителя Центра евроатлантических и оборонных исследований Российского института стратегических исследований Владимир Новиков попытался ответить на вопрос о том, что же за устройство испытала Северная Корея, с технической точки зрения:
— Говорить о Северной Корее — почти как гадать на кофейной гуще. Но, тем не менее, что касается степени вероятности: эксперты более чем сомневаются в заявлении ряда СМИ о том, что там было проведено испытание водородной бомбы. Мои коллеги указывают как на мощность заряда, так и на необходимость решить очень большой комплекс научно-технических и технологических проблем, которые за тот короткий срок, что ядерная программа реализуется в Корее, решить достаточно сложно. Ведь де-юре все ядерные державы прошли очень длинный путь от ядерного оружия на основе реакции деления до термоядерного оружия и для этого произвели несколько десятков испытаний каждая. Поэтому вероятность того, что это было испытание водородной бомбы, мала. В этом уверено более 90% экспертов.
Второй момент: что же на самом деле могли испытывать северокорейские специалисты? Если принять во внимание, что программа создания минимального ядерного арсенала сдерживания в этой стране не только озвучена, но и реализуется, в чем я, например, уверен, то тогда четвертое ядерное испытание было нужно. А испытывался там, скорее всего, boosted fission weapon — заряд, который позволяет более эффективно использовать оружейные ядерные материалы.
Некоторые считают, что вообще все это было большой мистификацией, потому что до сих пор не вышло никаких радиоактивных веществ, выброс которых, как правило, сопровождает ядерные испытания, даже подземные. Но тут я, пожалуй, не соглашусь, потому что, если вы хотите с помощью обычной взрывчатки осуществить взрыв такого масштаба, то вам нужно несколько тысяч тонн взрывчатки. Как провести несколько составов с нею на полигон, который находится под космическим наблюдением, — вопрос. Я склоняюсь к тому, что северокорейские специалисты испытали взрывное устройство, необходимое для разработки и последующей установки боеголовок на те ракеты, которые они уже имеют или разрабатывают.
Исполнительный директор НКИ БРИКС, директор Центра российской стратегии в Азии Института экономики РАН Георгий Толорая уверен, что испытание оружия, проведенное КНДР, и вовсе является не столько военным, сколько мирным актом — так американскую администрацию приглашают к диалогу:
— Об этом свидетельствует появившаяся через несколько дней после испытания статья, где говорится, что надо вести речь о мирном договоре с нами, а не ждать, пока мы будем развивать свой термоядерный потенциал. Что касается собственно работ над термоядерной тематикой: северокорейцы, наверное, уже с десяток лет не скрывают, что они хотели бы двигаться в этом направлении, так что секрета из своих термоядерных амбиций они не делали. Другое дело, насколько они успешны. Мне кажется, хотя я и не являюсь специалистом, что настал момент для ученых отчитаться о проделанной работе, они просто вынуждены были доложить руководству страны, что у них наконец что-то получилось. В противном случае им было бы не сносить головы. И вводят в заблуждение они не только руководство, но и самих себя. Кстати, в корейской прессе формулировка новостей об испытаниях водородной бомбы была дополнена словом “экспериментальные” — в новостях на русском оно уже пропало. То есть речь явно идет не о каком-то готовом продукте. Это был первый шаг на пути создания термоядерного оружия, но это заявка на то, что КНДР повышает свой статус в международных отношениях, что она теперь имеет другой класс в мировых делах, что с ней надо разговаривать соответствующим образом. Думаю, на 70% это была некая PR-акция, а лишь на 30% — военно-техническая.
Руководитель Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Александр Жебин заявил, что после недавнего испытания оружия обострение обстановки в Дальневосточном регионе нарастает:
— Американский стратегический бомбардировщик совершил демонстрационный полет над территорией Южной Кореи. Авианосцы и подводные лодки США тоже зачастили в южнокорейские порты. Американские войска, дислоцированные в Южной Корее и Японии, находящиеся там практически со времен Второй мировой, оснащаются новейшим вооружением. А Япония и Южная Корея, являющиеся военно-политическими союзниками США, стали крупнейшими покупателями американского оружия. Например, Южная Корея в 2014 году стала крупнейшим покупателем зарубежного оружия в мире, приобретя его на 7,8 млрд долларов, в основном у США. Вот это нас, конечно, беспокоит.
Также тревожит то, что под предлогом существования пока остающейся весьма гипотетической ядерно-ракетной программы Северной Кореи США развертывают на Дальнем Востоке систему ПРО. И здесь американцы продвинулись гораздо глубже, чем даже в Европе. Так что аспект, который нас, безусловно, волнует, — усиление военных приготовлений вдоль российских границ и вдоль границ Китая на Дальнем Востоке.
Что касается большой войны на корейском полуострове, то, на мой взгляд, решение о ней будут принимать не в Сеуле и Пхеньяне, а в Вашингтоне и Пекине, потому что географическое положение Корейского полуострова таково, что любой конфликт может повлечь за собой вмешательство великих держав. Если с американских авианосцев полетят томагавки в направлении Северной Кореи, то одновременно это будут выстрелы в сторону Китая и России. И чтобы какая-то ракета к нам не залетела, тем более с ядерным боезапасом (а война в Ираке показала, что американские ракеты и снаряды были найдены на территориях практически всех соседних стран), то ее надо сбивать уже над территорией Северной Кореи или даже Японского моря. То есть, в любом случае, в интересах своей безопасности России придется вмешаться. И китайцам тоже — вряд ли они согласятся на то, чтобы весь Корейский полуостров оказался под контролем Вооруженных сил США на протяжении всей границы с Китаем. Китай потерял почти миллион человек в корейской войне не для того, чтобы без боя отдать эти земли, которые тысячелетиями были под китайским влиянием, своему главному сопернику, а быть может, даже противнику. Сейчас США проводят фактически политику сооружения вокруг Китая санитарного кордона, попытку военного и оборонного переориентирования средних и малых государств у китайских границ на себя. Экономически Китай изолировать трудно, а вот в военно-политическом плане такие попытки предпринимаются…
По прогнозам Владимира Новикова, переговоры о безъядерном статусе Корейского полуострова в обозримой перспективе следует считать не более чем пожеланием:
— С точки зрения развития концепции обеспечения национальной безопасности Северной Кореи в условиях превосходящей во много раз угрозы со стороны США КНДР ни под каким предлогом не прекратит реализацию своей ядерной программы. Задача по созданию минимального ракетно-ядерного потенциала сдерживания будет осуществляться, правительство КНДР сделает все возможное, чтобы она реализовывалась. Конечно, это потребует дополнительных средств и усилий, а также дополнительных интеллектуальных ресурсов. В этой связи мне представляется очень значимым то внимание руководства Северной Кореи к подготовке технических кадров, которые нужны для развития страны, в первую очередь в ракетно-ядерной сфере, которые могут быть использованы не только для обеспечения безопасности государства, но и для поднятия всего народного хозяйства в целом.
В ближайшем будущем никакие гарантии, написанные на бумаге, не удовлетворят Пхеньян по той простой причине, что, к сожалению, мир все более и более демонстрирует пренебрежение по отношению к международному праву. Гораздо чаще господствует право сильного. А это значит, что ситуация на полуострове будет балансировать от уровня приемлемо опасного до угрожающе опасного. Вряд ли следует ожидать, что в ближайшее время разразится полномасштабная война, в этом никто не заинтересован. И не надо думать, что руководство КНДР — это какие-то параноики, неадекватно воспринимающие действительность, как раз наоборот. Именно поэтому их ядерные программы будут реализовываться, пока у КНДР не будет уверенности, что ее безопасность обеспечена. Вот почему всем игрокам здесь надо проявить терпение, внимание и даже взаимопонимание.
Георгий Толорая также выразил уверенность в том, что КНДР вряд ли когда-нибудь откажется от своего ядерного потенциала:
— Теоретически это возможно, но никаких политических предпосылок тут нет. И чем больше будет нарастать изоляция Северной Кореи, тем более активно и оправданно для себя они будут заниматься развитием своего ракетно-ядерного оружия. Во многом, к сожалению, здесь замешено неправильное целеполагание США. Намеренно это или есть двойное дно у их политики — не берусь судить. Существует, по крайней мере, теория о том, что американцам выгодно сохранение напряженной ситуации вблизи границ Китая и России на Дальнем Востоке. Ведь это позволяет им держать там войска, наращивать свое присутствие в регионе, поэтому на деле они вовсе не заинтересованы в решении ядерной проблемы КНДР. С другой стороны, если есть задача повышать степень безопасности на Корейском полуострове, то, безусловно, с КНДР надо разговаривать. Только это может дать гарантии хотя бы замораживания этой программы и развития всей ситуации в мирном направлении, в чем Россия крайне заинтересована.
Анна ШАТАЛОВА
Фото с сайта https://img.washingtonpost.com/
Нет комментариев