Убийство темнокожего американца Джорджа Флойда белым полицейским в мае 2020 года вызвало в Соединенных Штатах Америки чуть ли не самые массовые в истории страны протесты. Последовавший за трагедией всплеск движения Black lives matter («Жизни черных имеют значение», далее — BLM) получил поддержку всех этносоциальных групп американского населения («за» в июне 2020 года высказались 60% белых, 86% черных, 77% латиноамериканцев и 75% азиатов). Поэтому своевременность как раз в 2020 году поддержанного Российским фондом фундаментальных исследований (ныне — РЦНИ) проекта «“Черное наследие”: историческая роль африканцев и их потомков в культурной памяти США» переоценить трудно.
— Можно было бы сказать, что начало наших исследований просто совпало с всплеском движения BLM, но это не так: обладая большим опытом исследования африкано-американского сообщества, я и мои коллеги — участники работы, понимали колоссальную актуальность темы, — отмечает руководитель проекта, заместитель директора Института Африки РАН, член-корреспондент РАН Дмитрий БОНДАРЕНКО.
— Да, майская трагедия 2020 года сыграла роль детонатора общественного взрыва, но и гибель Флойда была далеко не первой в череде убийств черных граждан белыми полицейскими. Особенно же показательным и интересным для научного исследования стало движение за снос памятников, связанных с историей Гражданской войны, начавшееся после событий 2015-го.
Память против памятников
Стрельба в церкви Чарльстона 17 июня 2015 года потрясла Южную Каролину: жертвами белого расиста Дилана Руфа стали 9 темнокожих прихожан. Найденные на личном сайте убийцы фото на фоне флага Конфедерации (объединение штатов Юга, чье отделение от США вызвало Гражданскую войну 1861-1865 годов) привели к требованиям снести памятники ее видным деятелям. Решение местного Совета города Шарлотсвилл (штат Вирджиния) о ликвидации памятника символу движения «проигранного дела Юга», главнокомандующему конфедератов в конце войны генералу Роберту Ли вызвало столкновения неоконфедератов, сторонников превосходства белой расы, и левых активистов. Погиб человек. Так борьба с прошлым превратилась в противостояние в настоящем.
— Нам как историкам это было очень интересно именно с той точки зрения, которая стала основой проекта: как прошлое влияет на современность, как события, давно прошедшие, вдруг оказываются чрезвычайно актуальными для сегодняшнего дня, — поясняет Дмитрий Михайлович. — Я занимаюсь тематикой, связанной с африкано-американцами, много лет. Начиная с 2013 года, мы с коллегами проводили исследование, посвященное взаимному восприятию и отношениям американцев африканского происхождения, потомков рабов, с мигрантами из стран Африки в первом поколении. За этим тоже стоит вопрос об исторической памяти, в частности, памяти о работорговле. Интерес к «черной Америке» и ее взаимосвязи с Африкой у меня как у африканиста родился естественным путем: я проводил много полевых исследований в странах Африки и немало времени был в научных поездках в США, видел, насколько культура черных американцев отличается от культуры африканцев, хотя существует целый пласт мифологии «черного национализма», связанный с единством черной расы. Проект, поддержанный РФФИ, длился с 2020-го по 2022-й, и без ложной скромности скажу, что сделано немало, особенно с учетом привходящих обстоятельств: к сожалению, негативные события последних лет повлияли на масштаб наших исследований. Концепт black heritage («черного наследия») популяризируется в США с 1990-х годов, и мы сделали попытку понять, что он означает для представителей разных расовых и этносоциальных групп: мы работали и с черными (африкано-американцами и недавними мигрантами из Африки), и с белыми, и с латиноамериканцами, и с азиатами.
Пробовали оценить значимость «черного наследия» для каждой из этих групп , установить, в какой мере жители США воспринимают его как неотъемлемую часть богатства американского общества. В центре внимания был, конечно, вопрос о нации. Наша гипотеза заключалась в том, что еще сохраняется представление об американской нации как о нации белых американцев. Этот вопрос, кстати, приобрел сильный политический контекст в эпоху правления Дональда Трампа.
На той далекой, на гражданской
— Акроним WASP (White Anglo-Saxon Protestant) долгое время был аналогом понятия «стопроцентный американец»?
— Американская нация мыслилась как нация белых протестантов, на периферии оставались белые «непротестанты», а черные вообще выносились за скобки. Мы пытались выявить, какое место занимает «черное наследие» в представлении жителей Штатов о том, что такое американское общество, американская культура, американская история. Никто из наших респондентов не оспаривал, что черные американцы внесли огромный вклад в формирование облика страны. Но здесь важны акценты: Америка не могла бы быть той, какая она есть сегодня, без этого наследия! Это изначально черно-белая нация. Вот какое понимание пытаются утвердить сегодня, в частности, активисты BLM. Это понимание с трудом пробивает себе дорогу. И краеугольный камень — восприятие исторического прошлого. Всегда считалось, что Гражданская война — момент рождения американской нации. И дебаты, которые ведутся вокруг нее сейчас, — ключевые для понимания проблемы. Мало того что черные мыслились вне контекста американской нации, они еще считались всего лишь причиной войны двух белых сообществ — Севера и Юга, а вовсе не ее полноценными участниками. В какой степени причиной войны было именно рабство, в какой степени его наличие оказало влияние на ход событий — вопрос, до сих пор поднимаемый в правоконсервативных общественных и научных кругах, хотя основной частью историков давно признана первостепенная роль этого фактора. Но сегодня основная борьба идет за пересмотр роли африкано-американцев в Гражданской войне, за их превращение в участников событий в полном смысле этого слова, из своего рода «объектов» в «субъектов» тех дней. И этот процесс по-разному протекает на Севере и на Юге.
Напомним читателю, что победа Авраама Линкольна на президентских выборах 1860 года обострила политические споры по поводу рабства между Севером и Югом и в итоге послужила причиной сецессии (выхода из состава Союза) южных штатов. Первой «Постановление о сецессии» 20 декабря 1860 года приняла Южная Каролина, ставшая, кстати, основной поисковой базой проекта «Черное наследие».
— В общей сложности наши исследования за период с 2013 года охватили 28 больших и малых городов в 14 штатах, плюс федеральный округ Колумбия, — констатирует Д.Бондаренко. — Поддержка РФФИ позволила нам аккумулировать результаты всех предыдущих полевых работ. Но Южная Каролина стала их центром не только в силу своей роли в Гражданской войне. У Института Африки РАН партнерские отношения с Уинтропским университетом (город Рок-Хилл, Южная Каролина), и я считаю, что наш грант, наши исследования в США, которые удалось провести в пандемийном 2021 году и в октябре-ноябре 2022 года, сыграли значительную роль в сохранении и укреплении горизонтальных научных связей. Помимо Южной Каролины в 2022-м мы работали в Северной Каролине и Джорджии, потом перебрались на север, в Филадельфию (штат Пенсильвания) — родину Бенджамина Франклина, наряду с Бостоном колыбель аболиционизма (движение 1830-1850-х годов за отмену рабства) и один из центров движения за права африкано-американцев на всем протяжении истории страны. И один из выводов нашего исследования: линия культурного раскола между Севером и Югом до сих пор существует, несмотря на события последних десятилетий, хотя она выражена не так ярко и, очевидно, не ведет к столь серьезным последствиям, как расовое деление.
Эти культурные плантаторы
Считать американцев «Джонами, не помнящими родства», по мнению Д.Бондаренко, неверно: любой житель США знает, откуда в страну прибыли его предки или в каком штате жили бабушка с дедушкой. Южанин и северянин — до сих пор реальные культурные типы. Особенно это чувствуется в глубинке, причем в не самой высокообразованной среде. Образованные люди более мобильны, и, например, в университете южного штата часто значительный процент преподавателей составляют люди, приехавшие с севера.
Помимо опросов респондентов и изучения школьных программ, касающихся истории, исследователи посетили множество выставок, краеведческих и художественных музеев, мемориалов и знаковых «мест памяти», в число которых вошли, как сказали бы российские искусствоведы, «музеи-усадьбы» — сохранившиеся некогда рабовладельческие поместья. Так вот подача информации в таких музеях, особенно в небольших, на Севере и Юге коренным образом отличается. В северном штате начнут с того, что это были эксплуататорские хозяйства. В южном с легкой ностальгией упомянут о том, какими образованными и культурными были владельцы этих плантаций.
— Мы с коллегами много общались с сотрудниками таких музеев, в большинстве своем, кстати, белыми, и сейчас именно они ведут борьбу за изменение подобной подачи материала, чтобы история плантаций была показана в первую очередь как история эксплуатации, — подчеркивает Дмитрий Михайлович. — Наши черные респонденты неоднократно отмечали, что на Севере они имеют больше возможностей для выражения своих взглядов. Если вы спросите, каковы главные страницы в истории черных американцев, то белый северянин, скорее всего, упомянет движение за гражданские права середины ХХ века. Южанин же почти наверняка назовет Гражданскую войну. Для южан это до сих пор значимый и болезненный вопрос, вопрос личной истории, поскольку предки многих американцев, живущих на юге из поколения в поколение, были рабовладельцами или рабами.
Наследие рабовладельческой эпохи привело к тому, что именно в южных штатах на рубеже XIX-XX веков были приняты законодательные изменения, ставшие основой системы сегрегации (так называемые «законы Джима Кроу»). Белые и черные были разделены фактически во всех сферах жизни. Отказ темнокожей американки Розы Паркс уступить белому место в автобусе, собственно, и стал в 1955 году стартовой точкой движения за гражданские права чернокожих, возглавленного молодым священником Мартином Лютером Кингом. Спустя годы борьбы, причем ненасильственной, активисты движения добились принятия в 1964 году Закона о гражданских правах. С тех пор Соединенные Штаты Америки прошли впечатляющий путь — в 2008 году был избран первый в истории страны темнокожий президент.
Расизм как система
— Показательно то, что сегодня черные американцы перестали быть крупнейшим национальным меньшинством в США, с точки зрения численности их обошли латиноамериканцы. Но американское общество изначально было основано на неравновесной, неравноправной дихотомии черных и белых, и это привело к возникновению системного расизма, — считает Дмитрий Бондаренко. — Хотя трудно сегодня найти американца, который открыто бы высказывал расистские взгляды. С точки зрения искоренения субъективного расизма прогресс по сравнению с периодом до движения за гражданские права достигнут колоссальный. Достаточно упомянуть, что в 2008-м за Барака Обаму голосовали 37% белых избирателей. Но есть расхождение между индивидуальными взглядами большинства американцев и общественным устройством, изначально держащимся на расовом неравенстве и потому породившем системный расизм. Все равно цвет кожи имеет значение: у белых и средняя зарплата выше, и в университет они поступают чаще, и на работу устраиваются легче… Важный вопрос, который радикально поставило движение BLM: можно ли уничтожить системный расизм, не уничтожив саму общественную систему, само государство?
Участники проекта «Черное наследие», среди которых сотрудники, в том числе молодые, Института Африки РАН и Высшей школы экономики, убеждены, что антрополог не может быть безразличен к людям. И одним из самых трогательных фрагментов из множества взятых интервью им показался рассказ пожилого темнокожего американца о том, как он недавно увидел в черном районе в маленьком городке в Южной Каролине, где он вырос в эпоху сегрегации, белую девчушку лет 16 с плакатом Black lives matter!
— Какие-то нюансы бесед могут очень тронуть и сказать заметно больше, чем сухая статистическая информация, — полагает руководитель проекта. — Бывает, непродолжительное общение со случайными людьми — таксистами, официантами — становится более ярким и запоминающимся, чем запланированное длительное формализованное интервью.
Исследователи убедились: события, сюжеты, имена прошлого не только активно присутствуют в культурной памяти американцев, но и «перекочевывают» в сегодняшнюю действительность, влияя на нее. И, конечно, как справедливо отмечали многие респонденты, не стоит упрощать, сводя «черное наследие» к угнетению и борьбе с ним. Вряд ли можно представить культуру Америки, скажем, без джаза или движения художников и писателей 1920-х годов — Гарлемского Ренессанса.
Подготовила Ольга КОЛЕСОВА
Иллюстрация: мурал, посвященный Уильяму Дюбуа — одному из крупнейших деятелей африкано-американского движения за права первой половины ХХ века, виднейшему представителю панафриканизма, инициатору создания Института Африки Академии наук СССР. Город Филадельфия, штат Пенсильвания.
Фото Д.Бондаренко
Нет комментариев