15.07.2022
Последние месяцы то и дело звучали призывы покончить с Болонской системой, вернуться к советским традициям высшего образования, но такие заявления в основном делали политики, руководители же вузов лозунгов избегают, ситуацию анализируют пристально. Ибо «гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить». Поэтому, встретив в Таганроге на юбилейной конференции в честь 100-летия академика А.В.Каляева ректора Южного федерального университета Инну ШЕВЧЕНКО, я поинтересовалась, не досадно ли ей, человеку, получавшему диплом в годы появления бакалавров и магистров, прощаться с этими понятиями?
– Прощаться? Почему? – переспросила Инна Константиновна. – Уточню, я никогда не была бакалавром, училась в Таганрогском радиотехническом университете, сначала закончила специалитет, а потом магистратуру. У меня диплом специалиста по экономике управления и магистра по направлению «менеджмент». В 2003-м защитила кандидатскую диссертацию. А Болонская система была введена позже и касалась не столько содержания программ, поскольку оно закладывается самим университетом, сколько сроков обучения, структурных характеристик программ, базовых компетенций. Так что я вообще не связывала бы уровни образования и Болонскую систему, которая в большей степени ориентирована на международное признание дипломов, академическую мобильность, сетевые принципы реализации программ.
– Судя по информации на сайте вуза о приемной кампании, вы не намерены отказываться от двухуровневой системы подготовки специалистов?
– Идет прием по направлениям подготовки – бакалавриат, специалитет, магистратура. На бакалавриате мест более всего, что оправдано: в вузе внушительный гуманитарный блок, блок естественных наук. А на инженерном направлении минимум треть студентов обучается по программам специалитета.
– Сегодня ваш вуз оказался в зоне, граничащей с территорией проведения специальной военной операции.
– Это судьба, местом обустройства первой военно-морской базы России Петр I выбрал именно Таганий Рог. С нас всегда первый спрос. Сейчас Таганрогский радиотехнический – часть ЮФУ, соответственно, его задачи стали частью задач всего университета: важно ведь, какую идею вы вкладываете в образовательные курсы, каких партнеров выбираете. В нашем случае партнерами были, есть и остаются компании, которые обеспечивают стратегическую безопасность государства, оборонно-промышленный комплекс. Поэтому содержание специалитета определяется не только видением преподавательского состава университета, но и будущим работодателем. Специалитет у нас есть и в инженерных науках, и в педагогических. Сейчас идет полемика о направлениях развития высшего образования, а нам, университетским командам, на мой взгляд, речь надо вести не столько о сроках освоения программ, сколько о наличии в них компонентов, отвечающих современным запросам развития страны. Плюс применять региональный и отраслевой подходы. У нас группа инженерной подготовки состоит из 22 укрупненных направлений. Если готовишь кадры для эксплуатации техники, требуется одно время, если разработчиков, – большее, ибо надо изучать и осваивать более широкий комплекс компетенций. Никакого разброда, растерянности у нас нет, на 2023 год уже определены контрольные цифры приема, мы понимаем, как будет строиться набор.
– Но меняются методы получения знаний и скорость обмена информацией, значит, меняется и структура подготовки.
– Скорость жизни вообще стала выше. Однако не она должна задавать тон – от нас ждут взвешенных решений. И тут нам в помощь традиционная инерционность, которая присуща мировым системам образования: мы можем и должны соизмерять свои действия с целями развития экономики страны, государства и общества, социальной сферы и самой структуры, прежде всего профессорско-преподавательского состава.
– Состав ППС вас ограничивает в проведении перемен?
– Он нас и сдерживает, и поддерживает одновременно. Качество подготовки определяется не только и не столько рамкой программы или стандарта, сколько соответствующей исследовательской инфраструктурой, научными программами.
– А ваши партнеры, работодатели в определении этой рамки участвуют, диктуют свои требования?
– Участвуют в тех случаях, когда наш партнер – квалифицированный заказчик, и здесь проявляется наше с ним комплексное партнерство в науке, технологиях и подготовке кадров. Например, корпорация «Ростех». У них есть дивизионы, которые в большей части совпадают по структуре с нашей Инженерно-технологической академией: система управления, навигация, связь, робототехнические комплексы, многопроцессорные вычисления. И есть заказ от «Ростеха» на те необходимые компетенции, которые нужны уже сегодня и которые нужны будут в будущем.
Важно, что вокруг Таганрога сформировался пояс малых инновационных предприятий, да уже и не малых, например, в IT-cфере, и они не только предъявляют требования к профилю и качеству специалистов, которых мы готовим, но и сами очень активно принимают участие в образовательном процессе. Выступают в роли преподавателей, популяризируют специальности, обучают школьников информатике. Вместе с нами они создают новую инфраструктуру, которая позволяет готовить IT-специалистов в ускоренном порядке, уменьшая сроки получения знаний и освоения компетенций, позволяя студентам с ранних курсов понимать, куда бы они предпочли трудоустроиться, иногда принимая их на работу. Я считаю это адресным и содержательным участием в образовательном процессе, думаю, что благодаря нашим промышленным партнерам задача совершенствования программ высшей школы становится многокритериальной и серьезной.
– Мне кажется, что десятилетия, когда провозглашали, что для нас главное – менеджмент, уходят в прошлое. Само время выводит вперед инженерно-технологическую подготовку, если мы хотим жить в суверенном государстве. Недавно я слышала из уст Сергея Федотовича Боева, главы МАК «Вымпел», что Анатолий Васильевич Каляев в годы его ректорства в ТРТИ создал на базе этого, казалось бы, провинциального вуза научно-технологическую цивилизацию.
– Наверняка говоря о научно-технологической цивилизации, он имел в виду не столько структуру, сколько особый тип инженерного мышления – продвинутого и ответственного. Размышляя об актуальных нуждах страны в сфере подготовки кадров, кого должно быть больше, инженеров или экономистов, менеджеров, я бы искала баланс в соответствии с тем уровнем экономического развития, с теми глобальными вызовами, с которыми сталкиваются наше государство, мир, общество. Когда Анатолий Васильевич Каляев создавал уникальную инфраструктуру – цивилизацию, действительно новую для Таганрога, юга России, – он отвечал на вызовы будущего, которые многие еще не ощущали. А он предвидел, и потому сформировал учебно-научно-производственный комплекс, увязывая науку, образование и производство. И тем самым привлекал сюда талантливых людей. Главное назначение научно-технологической цивилизации – привлечение, сохранение и взращивание талантов. То есть создание соответствующего климата, почвы, чтобы они могли тут жить, творить, работать, совершать открытия или, как сейчас говорят, конвертировать свое творчество в продуктивную деятельность. Причем профессиональная ответственность тесно связана с гражданской ответственностью перед обществом, Родиной, человечеством, миром. И еще я бы добавила: Каляев придумал уникальный код инженера, который закладывается именно здесь, в Таганроге. В нем присутствует кроме всего перечисленного чеховский стиль скромности и осмысленности поступков. Считается мировым трендом, когда инженеры, творящие новые решения и продукты, рождаются как профессионалы именно в таких небольших городах. Силиконовая долина – тому тоже пример.
– Таганрогу еще бы соответствующие условия для жизни этих инженеров.
– Да, многое зависит от развития внешней среды, но сейчас Таганрог на хорошей волне: его комплексную перезагрузку как культурного, туристического и, конечно, научно-технологического центра поддерживают в Совете Федерации, в правительстве Ростовской области.
– Как это столь желательное преображение Таганрога затронет вуз?
– В перезагрузке уже принимают участие наши студенты, они подключаются к ней с конкретными предложениями. Например, студент второго курса нашего Института компьютерных технологий и информационной безопасности Владимир Кутковой трудится над проектом «умного» пешеходного перехода, с которым передвижение по улицам города станет безопаснее. А Петр Ледерер, сотрудник лаборатории кибернетики студенческого КБ «Компьютерное инновационное творчество» вместе с товарищами внедряет систему мониторинга дорожного покрытия. Они уверены, что это поможет содержать мостовую круглый год в рабочем состоянии, что называется, без ям. Но главное – совместное видение развития университета и города, университета в городе.
– Что труднее всего для вас как ректора в вузе?
– У нас очень сильный профессорский состав, в нем представлены уникальные личности, такие как академики РАН И.Каляев, В.Минкин и ряд других. По моим ощущениям, самое сложное – всех объединить комплексом целей, ценностей и желаемой перспективы, в хорошем смысле мечты.
– Мечты?
– Да, в такое время особенно остро ощущаешь хрупкость мира и понимаешь, что интеллектуальные усилия тебе надо направлять на его сохранение как в инженерной деятельности, социальной сфере, так и в миссии ученого, ректора.
– В новых осложнившихся обстоятельствах вы получили какие-то дополнительные возможности по приему выпускников ДНР и ЛНР?
– Да, запущена специальная программа Министерства науки и высшего образования по приему выпускников из ДНР и ЛНР. Есть квота Правительства РФ, реализуемая через Россотрудничество, есть программа «двойной диплом», есть взаимодействие вузов-партнеров. У нас это Горловский институт иностранных языков, их абитуриенты могут поступать на первый курс бакалавриата, специалитета, магистратуры нашего вуза. Нам, конечно, придется с ними дополнительно заниматься, чтобы они соответствовали уровню требований нашего университета. Мы организуем и программы подготовки к вступительным испытаниям, и программы адаптации в вузе для освоения образовательных программ. Мы понимаем, что в этом наша миссия сейчас, и знаем, что помимо структурной обеспеченности их обучения мы должны предоставить им психолого-педагогическую поддержку. Я в ноябре была в Сирии в командировке, и в Дамасском университете мы обсуждали, что очень важно при таких задачах использовать технологии, методики психологического переживания военных конфликтов. Эти подходы и инструменты работы с людьми, оказавшимися жертвами приграничных вооруженных столкновений, будут востребованы еще долго. Даже по окончании СВО, а мы верим, что будут решены те задачи, что поставил президент, мы еще долго не сможем выйти из переживаний, из состояния постконфликтности. Мы в этом смысле – такой географический и исторический хаб, где сходятся проблемы национальностей, территорий – Украины, России, Кавказа – поэтому мы много работаем в научном и методологическом направлениях, готовя программы адаптации к жизни после пережитой травмы.
– Вы на своих специалистов опираетесь или привлекаете со стороны?
– У нас в ЮФУ, в Академии педагогики и психологии, есть большая группа психологов мирового класса. И, конечно, мы работаем вместе с партнерами из Института психологии РАН, МГУ им. Ломоносова, факультетов психологии федеральных университетов.
– Вам удается завоевывать гранты научных фондов?
– На текущий момент у нас контрактов на 1 миллиард 900 миллионов рублей. Из них 1 миллиард 100 миллионов – хоздоговорная тематика, 200 миллионов – госзадание, а остальное – гранты разных научных фондов и организаций по самому широкому спектру тем. По гуманитарным направлениям объем исследований – более 100 миллионов рублей. То есть наши ученые востребованы. Но об их работах стоит поговорить отдельно.
Беседовала Елизавета ПОНАРИНА
Фото предоставлено ЮФУ
Нет комментариев