Доцент Российского нового университета Лариса КЛОЧЕНКО защитила кандидатские диссертации по двум областям знания, казалось бы, не особо родственным: юриспруденции и филологии. Однако в ее практике преподавания юриспруденции они переплетаются теснейшим образом, что и подтверждает изданная ею книга «Уголовный кодекс РФ и русская классическая литература. Соприкосновение».
— Лариса Николаевна, как так получилось, что классическая литература стала пособием по юриспруденции?
— Я бы не называла отечественную классическую литературу «пособием». Более 10 лет я преподаю уголовное право. Но как филолог по первой специальности, как человек, любящий русскую литературу, захотела поделиться своими знаниями со студентами, чтобы, получив высшее образование, они стали людьми разносторонними.
Еще великий Анатолий Федорович Кони говорил: «У настоящего юриста общее гуманитарное образование идет впереди специального. Истинный профессионал должен знать отечественную и мировую историю, искусство, литературу — только тогда он не останется в своей области лишь “статистом” (знатоком законодательных статей), исполнителем буквы закона, тогда он не упустит высший предмет правосудия — человека, забота о котором, как и о справедливом решении его участи, есть важнейшая цель судопроизводства».
К сожалению, история, литература благодаря введению ЕГЭ и всем изменениям в системе образования, по сути, проходят мимо молодежи. По этому поводу можно сетовать, а можно действовать. Русская литература богата на «криминальные» сюжеты. И я понемногу стала их собирать и иллюстрировать ими современный Уголовный кодекс, параллельно «интригуя» моих студентов. Поверьте, ребята с удовольствием выполняют домашние задания — находят примеры, даже соревнования устраивают.
— Пушкин тоже есть в вашем списке классиков?
— Обязательно. Вспомните роман «Дубровский»! К нему применимы минимум 20 статей современного Уголовного кодекса. И сложнейшие вопросы квалификации (отграничение убийства с особой жестокостью и посягательства на жизнь лица, осуществляющего правосудие, эксцесс исполнителя, бандитизм и разбой — всего не перечислишь).
А сказки? На примере «Сказки о мертвой царевне» объясняю студентам «институт добровольного отказа». Царица отправляет в лес Чернавку, чтобы та погубила молодую царевну, «что на свете всех милее». Чернавка ее пожалела — значит, не подлежит уголовной ответственности. А царица довела свой умысел до конца — отравила царевну яблоком! «Арап Петра Великого» — это история с подменой ребенка — преступление, предусмотренное статьей 153 УК РФ.
Обратимся к более поздним классикам: Достоевскому, Островскому, моему любимому Лескову, Тургеневу, Короленко… Их «преступные» сюжеты — иллюстрация к действующему УК РФ, начиная от убийства и заканчивая склонением к проституции и шпионажу (И.Тургенев «Жид»).
В последнее время было возбуждено немало уголовных дел в отношении врачей. Но понять суть докторской ошибки, ее причины помогут, уверена, «Записки врача» Вересаева. Помните, возможно, знаменитое дело врача Е.Мисюриной? Так у Вересаева описан точно такой же случай! Та же проблема отграничения обоснованного риска в медицине от врачебной ошибки.
И советская литература подарила нам целую коллекцию незабываемых образов. Один Остап Бендер, чтущий Уголовный кодекс с его «четырьмястами сравнительно честных способов отъема денег у населения», чего стоит!
Кстати, на примере Балаганова и Паниковского, а также «золотых гирь» Корейко лучше всего объяснять фактическую ошибку в предмете преступления.
Напомню и цикл стихотворений Маяковского о взяточниках. Какое глубокое сравнение разных преступников: «Укравшему хлеб не потребуешь кар. Возможно простить и убийце. Быть может, больной, сумасшедший угар в душе у него клубится. Но если скравший этот вот рубль ладонью ладонь мою тронет, я, руку помыв, кирпичом ототру поганую кожу с ладони!»
Но не только преступный сюжет, нам интересна и фабула дела. Личность преступника — центральная проблема как уголовного права, так и криминологии. Что толкнуло человека на преступление, как оно планировалось — вот что важно.
И только писатель, который видит душу человека, проникая в самую глубину характера, помогает его понять. Простая задача по уголовному праву или криминологии, однако курс лекций с этой задачей не справится.
На страницах русской классики мы видим и мир осужденных. Поверьте, обстановка в исправительных учреждениях не сильно изменилась (нет, в бытовом отношении сейчас все хорошо, но общий дух остался прежним). Уголовно-исполнительное право мы изучаем по Чехову — его «Остров Сахалин» — учебник уголовно-исполнительного права, как и «Записки из мертвого дома» Достоевского.
— Вашим студентам классики нравятся?
— Безусловно. К их произведениям они относятся с большим интересом. И не считаю, что молодежь мало читает.
— Но это факт.
— А я думаю, что во многом это зависит от преподавателя. Как преподнести, что посоветовать прочитать, в каком ключе рассмотреть произведение… (Признаюсь, хотя я и поступала на филологический факультет, но в школе литературу не любила — считала, что там слишком много лишнего.)
Допускаю, что со многими произведениями они действительно познакомились впервые. Но ведь прочитали! Пусть и не все, но открыли для себя русскую классику. Поскольку понимают: университет не только дает им знания по специальности, здесь они приобщаются к культуре, у них кругозор расширяется.
Я счастлива, когда вижу у них на столах книги классиков, да еще с закладками. Горжусь, что моя студентка 3-го курса Алина Салыкина, пусть и не с первой попытки, но все же подготовила статью «Должностные преступления в произведениях русских классиков», которая скоро будет опубликована в одном из престижных журналов.
— Как, по вашему мнению, меняются законы, усложняется ли законодательство?
— Закон должен меняться, иначе это не закон, а памятник, Соборное уложение! Есть так называемые вечные преступления: убийства, изнасилования, разбойные нападения… Закон следует за жизнью, его задача — охранять общество от наиболее опасных на конкретный момент жизни деяний. Недаром преступление по УК — это общественно-опасное деяние.
Понятно, что законы царской России отвечали на запросы общества своего времени и основывались на положении о том, что государству вредно, а что нет. Очень долго в империи действовало «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» 1845 года. Ряд статей в нем касался оставления Отечества.
Это значило, что, если российский подданный уезжал за границу, не возвращался и разрывал связи с родиной, то на него налагалось наказание в зависимости от общественного положения. Одно дело, если это был ремесленник или купец, другое — если видный чиновник, госслужащий. Встала эта проблема и в 2022 году, однако наши законодатели не пришли к единому мнению: нужно ли наказывать уехавших и как? Но вопрос же был озвучен!
Бессмысленно, считаю, сравнивать жесткость законов и меры наказания. Но изменения, безусловно, есть: в отдельных случаях общество стало более терпимым. Например, когда речь идет о религии и вере. Можно перейти из одной веры в другую, и закон не будет реагировать на брак людей разного исповедания. Хотя в прошлом подобные браки воспрещались, считались преступлением против веры и карались достаточно жестко.
Современное право, по сравнению с царским, более вариативное и предусматривает разные меры наказания и варианты освобождения от уголовной ответственности. И чем преступление легче, тем больше у судьи возможностей выбрать правильную меру воздействия (наказания).
В Российской империи хорошие адвокаты пользовались огромным уважением. Сегодня у нас на слуху лишь несколько громких имен, скажем, Владимира Даниловича Спасовича и Федора Никифоровича Плевако, Дмитрия Владимировича Стасова и Николая Платоновича Карабчевского…
Однако юрист, интересующийся историей права, знает гораздо больше имен. Многие русские писатели получали юридическое образование (не все, правда, доучились), например, А.Островский, Л.Толстой, Н.Лесков — некоторое время служил в Орловской палате уголовного суда — продолжать можно до бесконечности. Но даже если они и не стали юристами, то дружили с выдающимися адвокатами своего времени, ходили на судебные процессы.
Многие реальные уголовные дела легли в основу известных всем произведений. Ведь Пушкин в романе «Дубровский» просто изложил материалы дела. А в «Братьях Карамазовых» Спасович — прототип адвоката Фетюковича. Вспомним пьесу А.Островского «Банкрот». Повторюсь, продолжать можно долго — список будет большим.
Известные адвокаты были в первую очередь людьми совести. Они могли убедить суд, что нельзя, скажем, одинаково подходить к обвиняемому, если он прощелыга и щеголь, пренебрегающий нормами морали и проигравший в карты казенные деньги, а в другом случае — человек трудной судьбы, оказавшийся в тяжелом материальном положении. Защищали независимо от сословий: и крестьян, и революционеров — всех! Это были выдающиеся люди, безукоризненно порядочные.
— Предположим, Спасович и Плевако выступят в нашем районном суде, как думаете, их послушают?
— Уверена, они выглядели бы так же блистательно. Великолепные юристы, яркие, одаренные личности — они с честью защищали бы права человека, не превращая его в простой объект исследования!
Юрий ДРИЗЕ
Иллюстрация: Н.Касаткин. «В коридоре окружного суда». 1897.
Нет комментариев