Во вторник, 4 октября, исполнилось 100 лет со дня рождения академика Виталия Лазаревича Гинзбурга. И в тот же день были названы имена новых лауреатов Нобелевской премии по физике (см. с. 13).
Совпадение случайное, но символичное. Это и повод еще раз поклониться памяти последнего российского нобелиата, и предлог для очередного раунда стенаний по поводу губительной реформы РАН, отнявшей, по мнению многих, и без того призрачные шансы на появление в нашей науке подобных Гинзбургу гигантов.
Но чему на самом деле учил и учит нас сегодня пример ушедшего семь лет назад В.Л.? Не тому, как стать великим физиком, ведь этому, пожалуй, научиться просто невозможно. Чему же тогда?
Для нас, сотрудников газеты, Гинзбург был прежде всего коллегой, товарищем по цеху. Двадцать лет его имя значилось в списке редколлегии “Поиска”. И все эти годы он — как мало кто из академиков — реально участвовал в жизни издания. Писал статьи, советовал, критиковал. Мы, конечно, гордились знакомством и восхищались многогранностью его таланта.
Главным, однако, в нем было другое. Это можно назвать и упрямством, а можно — волей или стойкостью. По мелочам он легко соглашался на компромиссы, но в вопросах ключевых, принципиальных оставался твердым как скала. Никогда никого не боялся и никогда ни перед кем не отступал.
О его жизни, поступках много написано. Им самим — с иронией, учениками, журналистами — с восторгами и пафосом. Почитайте. И попытайтесь представить, как повел бы себя Гинзбург, доживи он до этой треклятой реформы.
Фото Николая Степаненкова
Нет комментариев