От Советского Информбюро. Что сообщали и что скрывали сводки военного времени
На третий день Великой Отечественной всему населению Советского Союза было предписано сдать радиоприемники. Об этом удивительном факте я узнал в Музее патриотического объединения «Ленрезерв», где собрана выдающаяся коллекция наследия той войны и ленинградской блокады. Для жителей осажденного города главными источниками скудной, как блокадный паек, информации стали черные тарелки репродукторов и метроном, круглые сутки отбивавший ритм: размеренный, если в городе спокойно, и учащенный при объявлении воздушной тревоги.
А по радио транслировали сообщения Совинформбюро, созданного — отнюдь не случайное совпадение — тоже на третий день войны, 24 июня 1941 года, постановлением ЦК партии и Совнаркома СССР. За этими сводками стояла уникальная по масштабам информационного и пропагандистского воздействия на население СССР и зарубежных стран многоуровневая структура с центральным аппаратом в Москве, региональными подразделениями в Куйбышеве и Ленинграде, сетью представительств за границей. Впрочем, таким мощным бюро стало не сразу. В ходе войны численность сотрудников увеличилась с 80 до 600 человек, расходы на содержание бюро также стремительно росли: на деньги, выделенные ему в 1944 году, можно было бы изготовить 240 танков Т-34! Голосом Софинформбюро был легендарный диктор Юрий Левитан, одушевлявший эти краткие послания нации: в общей сложности он озвучил 2,5 тысячи сводок и приказов Верховного Главнокомандования. Судя по автографам, пристальное внимание подготовке материалов Совинформбюро уделял лично Иосиф Сталин. Вплоть до того, что руководители Ставки и Генштаба подолгу ждали в приемной вождя, когда он закончит редактирование очередной сводки…
Роли сталинской элиты в формировании и функционировании этого суперучреждения, особенностям его влияния на советских граждан и экспансии на международной арене посвящено, по сути, беспрецедентное исследование «Власть, информация и общество: их взаимосвязи в деятельности Советского информбюро в условиях Великой Отечественной войны», выполненное на средства гранта РФФИ (№19-09-00244). Авторам удалось обнаружить и проанализировать доселе неизвестные документы из архивных фондов ЦК КПСС, И.В.Сталина и председателя Совинформбюро — секретаря ЦК ВКП(б), курировавшего сферу идеологии, А.С.Щербакова (номинальным руководителем бюро был заместитель наркома иностранных дел С.А.Лозовский), сопоставить их с мемуарами и свидетельствами других очевидцев и участников событий военной поры.
Мне как петербуржцу, конечно, хотелось узнать об освещении Совинформбюро событий ленинградской блокады, но руководитель проекта профессор Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена доктор исторических наук Александр Давыдов сразу предупредил: эта трагическая тема в сводках бюро не фигурировала! Жители страны могли судить о происходящем в основном по слухам или по рассказам эвакуированных ленинградцев. Вспомнилось: о том же с пронзительной болью писала в своем поистине «запретном дневнике» блокадная муза Ольга Берггольц в ходе недолгой поездки в Москву весной 1942 года: «Здесь не говорят правды о Ленинграде, не говорят о голоде…»; «Ни у кого не было даже малейшего представления о том, что переживает город»; «Трупы лежат штабелями… А для слова — правдивого слова о Ленинграде — еще, видимо, не пришло время… Придет ли оно вообще?».
Чем объяснить этот заговор молчания вокруг Ленинграда, как и занижение тяжелых потерь Красной армии в официальных сводках, особенно в начальный период войны? Как убедительно показали авторы исследования, тем, что бюро придерживалось сугубо агитационной парадигмы и все, что выходило за ее рамки, отметалось или подгонялось под нужный шаблон. Коллизия состояла в том, что абсолютное преобладание победных реляций никак не сочеталось со сведениями о захваченных неприятелем населенных пунктах. В ходу были примитивные классовые штампы о социальном расслоении и моральном разложении немецкой армии. Ради оглупления врага истина сочеталась с выдумками, скажем, о том, что фашисты приковывают солдат цепями к пулеметам, чтобы не разбежались. Благая цель — вселить уверенность в советских бойцов и тружеников тыла — далеко не всегда оправдывала средства. Люди были в замешательстве: по данным Совинформбюро, противнику нанесен грандиозный урон, а вой-на почему-то не заканчивается. Несоответствие официальной информации и реального положения дел зашкаливало; оно привело к панике и беспорядкам в столице в середине октября 1941-го, когда немецкие войска вплотную приблизились к Москве. И это был не единичный случай.
Исполнитель проекта Олеся Баландина, аспирант кафедры методики обучения истории и обществознанию РГПУ им. А.И.Герцена, сотрудник Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга, восемь лет работала в архивах обеих столиц. В фонде Сталина (Российский государственный архив социально-политической истории) особый интерес представляла правка текстов сообщений Совинформбюро. Изучение этих листков бумаги с надписями на полях и поверх машинописных строчек позволило понять, как вождь формировал картинку-симулякр, далекую от фронтовой реальности, о которой был прекрасно осведомлен. Нередко Сталин своей рукой переписывал целые страницы сообщений, добавляя в них эпичности, патетики и пафоса (например, ему нравилось выражение «Смерть за смерть, кровь за кровь»). При этом цифры, с которыми верховный цензор обращался чрезвычайно вольно, служили еще и мерилом отношения к военным деятелям: тех, кто находился в фаворе, он поощрял дополнительными трофеями и обделял тех, кого недолюбливал!
Таким образом, система оповещения населения о происходивших в СССР и в мире событиях отличалась строгой иерархичностью. Совинформбюро обеспечивало Сталину тотальный контроль над информационными потоками. Даже искаженные вождем цифры становились истиной в последней инстанции, его формулировки — каноническими, а выправленные им сводки — директивами для всех отечественных СМИ. Причем газеты не имели права сообщать о важнейших новостях с фронта раньше Совинформбюро, что обесценивало работу журналистов.
После 1941 года Совинформбюро также миллионами «истребляло» неприятеля. Но советские войска успешно наступали, сглаживая вопиющее противоречие между слухами и официальными сообщениями, доверие к которым в обществе было серьезно подорвано. Между тем перелом в войне Политбюро ЦК ВКП(б) справедливо сочло подходящим временем для создания информационно-пропагандистского плацдарма, с которого предполагалось развернуть идеологическое наступление в послевоенном мире. Доминирующим в деятельности Совинформбюро стал международный вектор. Число статей, «забрасываемых», часто наугад, без предварительной договоренности, в зарубежные медиа, выросло от 242 до 60 тысяч в год, но в большинстве своем они отвергались по причине идеологической зашоренности даже в странах-союзниках. И это при том, что борьба советского народа с фашизмом вызывала искреннюю симпатию во всем мире.
Ученым из РГПУ им. А.И.Герцена удалось обнаружить неизвестный ранее фонд партийной организации Совинформбюро, который помог им заглянуть на «кухню» учреждения. В частности, на этапе продвижения публикаций за рубеж постоянно проводились кампании по «борьбе за качество статей», но они ничего не меняли. Только произведения работавших на бюро известных писателей (Эренбург, Симонов, Гроссман, Шолохов, Алексей Толстой и другие), получивших творческую автономию, пользовались популярностью у западной аудитории.
«Выстраивание информационной политики в соответствии с идеологическими императивами не способствовало консолидации советских общества и власти, а также имело следствием предвзятое отношение иностранцев к большинству поступавших из Москвы сообщений» — таков вывод этого глубокого и беспристрастного исследования.
Авторы Олеся Баландина и Александр Давыдов повторили его в своей 320-страничной монографии, вышедшей в свет в 2020 году.
И снова вспомню Ольгу Берггольц: «Та дикая ложь, которая меня лично душила как писателя, была ведь страшна… не только потому, что мне душу запечатывали, а еще и потому, что я видела, к чему это ведет, как растет пропасть между народом и государством, как все дальше и дальше расходятся две жизни — настоящая и официальная».
Аркадий СОСНОВ
Фото Г.И.Чертова. ЦГАКФФД СПб
