Воробьиный шторм

40 лет назад мы с бабушкой ходили на московский пруд кормить крошками птичек – уток, воробьев, голубей. И неторопливым голубям практически ничего не оставалось. Пока сизарь наклонялся за крошкой, наглый юркий воробей пролетал у него под клювом и выхватывал катышек хлеба. При кормлении на одного голубя приходилось минимум 10-15 воробьев, а их утреннее чириканье весной-летом изрядно злило многих горожан. Больше не злит. У старого пруда сегодня нет ни одного воробья. Нет их и в окрестностях… Куда они могли пропасть? И почему уступили свое место голубям?

Голубь, не вернувшийся из странствий

Начнем с того, что и в истории голубиного семейства тоже не все и не всегда складывалось благополучно. Один из самых драматичных примеров исчезновения птичьего вида – странствующий голубь (Ectopistes migratorius), крупный североамериканский красавец с бронзовым оперением на шее. Еще в XVIII веке численность этих голубей оценивалась в несколько миллиардов особей, стаи могли насчитывать сотни тысяч птиц, и под их весом ломались деревья.

Американский натуралист Джон Одюбон писал о миграции голубей в 1813 году: «Я слез с лошади, уселся на возвышенности и начал помечать карандашом каждую пролетевшую стаю. Вскоре я обнаружил что задание невыполнимо … я встал и, посчитав пометки, обнаружил, что сделал их 163 за двадцать одну минуту».

А ведь птицы эти были еще и долгожителями: последняя представительница вида умерла в зоопарке в 1914 году в возрасте 29 лет. К тому моменту уже 13 лет в дикой природе не оставалось ни одного странствующего голубя. В 1910 году Американский орнитологический союз предложил награду в 3000 долларов за обнаружение гнезда, но было слишком поздно…

Причины гибели столь распространенного и плодовитого вида – быстрая вырубка лесов и постоянная охота: голуби составляли заметную часть рациона как индейцев, так и колонизаторов. Кстати, после исчезновения голубей их в рационе американцев сменил эскимосский кроншнеп, который, на свою беду, при перелетах из Арктики в Аргентину останавливался отдохнуть в американских прериях. Стаи тоже были огромными, в конце XIX века в США добывали по 2 млн. тушек в год. С 1963 года никто не видел ни одного эскимосского кроншнепа…

Еще один родственник известного нам сизаря, не переживший близкого знакомства с цивилизованным человечеством, – дронт, обитавший на Маскаренских островах (нынешний Маврикий). Крупная нелетающая птица, достигавшая веса 25 кг, в изолированной островной экосистеме не имела внешних врагов и стала легкой добычей европейских моряков, нуждавшихся в пополнении продовольствия. Дело завершили завезенные европейцами свиньи и собаки, которые поедали яйца дронтов. За 100 лет была уничтожена популяция маврикийских дронтов (додо), за 200 – родригесских (дронты-отшельники).

Загадочный воробей

Но ситуация с исчезнувшими городскими воробьями куда загадочнее. Во-первых, на них практически не охотились люди, а во-вторых, они не зависели от лесов, поскольку жили в городских и пригородных условиях.

Прежде чем начать разбираться со сложностями современной воробьиной жизни, давайте разберемся с видами. Род настоящих воробьев (Passer) включает в себя, по разным классификациям, до 35 видов. В среднерусской полосе обитают главным образом два основных вида: Passer montanus и Passer domesticus, полевой и домовый воробьи. Различают их по окраске головы – у полевого она красноватая, потому его на Руси и называют красноголовым.

Домовые, о которых мы будем говорить, делятся на две группы подвидов: белощекие и серощекие. В наших широтах живут серощекие: они крупнее и, что важно, всегда являются облигатными синантропами.

Синантропы – виды животных, растений, грибов и микроорганизмов, жизнедеятельность которых во многом определяется человеком и его жильем. Синантропы делятся на факультативных (предпочитают жить рядом с поселениями человека, но могут и без него – например, суслики) и облигатных (не способны существовать вдали от человека).

Зависимость от человека, оказывается, не менее опасна, чем от природы. Причем речь идет не об агрессии людей. Просто, когда человек меняет среду обитания под себя, он очень редко задумывается о том, что от него зависит масса других живых существ.

Один из самых авторитетных специалистов по воробьям англичанин Дэнис Саммерс-Смит в 1963 году написал монографию, посвященную Passer domesticus, и предрекал этому распространенному по всему миру виду самое благополучное будущее. А 40 лет спустя, через три года после смерти автора, вышел в свет его текст о возможных причинах катастрофического снижения численности этих птиц…

Доктор биологических наук, профессор кафедры зоологии позвоночных Биологического факультета МГУ им. Ломоносова Владимир Иваницкий и доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник той же кафедры Ирина Марова в статье «Домовый воробей – птица 2022 года» («Мир птиц», №55-56, декабрь 2022 г.) пишут: «Казалось бы, что может произойти с видом, который распространен практически по всему свету, живет и рядом с человеком, и поодаль от него, может мигрировать, но способен вести и полностью оседлый образ жизни? И тем не менее домовый воробей реально переживает плохие времена».

Проблемы начались в Великобритании. Среди британских ученых издавна было много выдающихся натуралистов, и к птицам здесь относятся с большим вниманием. Именно в Британии подсчитали, что с середины 1970-х годов популяция домовых воробьев в городах сократилась на 60%, в сельских районах на 47%, то есть в целом более чем в 2 раза. Дошло до того, что в 2000 г. редакция The Independent пообещала 5000 фунтов стерлингов тому, кто определит причину такого вымирания. И эта премия даже была вручена.

В 2008 году авторитетная комиссия признала правильным объяснение группы д-ра Кейт Винсент, которая выдвинула и убедительно обосновала версию о сокращении популяции воробьев как следствии снижения численности насекомых. К слову, сильнейшим образом бьет по городским насекомым, а вслед за ними и по насекомоядным птицам, тотальный покос травы на городских газонах, который стал в последние десятилетия уже своеобразным правилом хорошего тона для коммунальных служб.

Однако, надо признать, что глобально версия д-ра Винсент не работает. Сокращение числа насекомых может быть одним из факторов, но никак не единственным и далеко не везде главным. И в первую очередь усомниться в версии Кейт Винсент и команды заставляет тот факт, что домовые воробьи начали пропадать повсеместно, в том числе и в сельской местности.

Уже в процессе подготовки этого материала к публикации было опубликовано интересное исследование ученых Государственной лаборатории городской и региональной экологии Научно-исследовательского центра экологических наук Китайской академии наук. Юй Цао, Шуан Чжан и Ке-Мин Ма доказали, что ночной искусственный свет делает листья городских деревьев жестче, в результате чего некоторые виды насекомых лишаются привычной пищи и исчезают из этой местности. Это, в свою очередь, тоже негативно влияет на популяцию воробьев.

От Москвы до самых до Парижей

Уже упомянутые нами авторы журнала «Мир птиц» приводят следующие цифры. В Польше вплоть до 1990-х плотность популяции домового воробья в городских кварталах колебалась от 57 до 84 пар/км², в 2000-х было уже 18 пар/км². В парковых зонах Варшавы число воробьев уменьшилось вдвое. В Париже есть данные за период 2003–2017 г.г.: всего за 14 лет количество воробьев снизилось на 89%, т.е. в 9 раз. А по данным North American Breeding Bird Survey численность воробьиных в Северной Америке за последние 50 лет сократилась на 86%. Белощекий домовый воробей исчезает повсеместно в Индии: его популяция сократилась на 70-80%.

По Москве достоверных цифр нет. Есть сведения, что в районах московских пятиэтажек с 1970-х до 2000-х годов популяция снизилась в четыре раза, но на этом процесс явно не остановился, а со сносом пятиэтажек воробьи практически исчезли.

То есть депрессия глобально охватила не только вид, но и род воробьиных. Быстрее всего исчезает именно домовый воробей.

Английский вариант

Единой стройной версии причин такого положения до сих пор не найдено. Разные группы исследователей фокусируются на различных сторонах вопроса.

Так, например, британцы выяснили, что 74% домовых воробьев в Лондоне заражены птичьей малярией (Plasmodium relictum). Для человека она безопасна, для птиц – наоборот. Малярию разносят комары, которые нападают на высиживающих яйца самок. При этом сезонных различий в степени зараженности воробьев малярией не существует: возбудитель болезни проводит зиму в организме инфицированных птиц, а в теплое время года вновь начинает заражать других воробьев через комариные укусы.

При этом с потеплением климата число выявлений малярийного плазмодия у всех видов птиц возросло минимум в три раза. Однако остается неясным, почему вымирают именно воробьи.

Еще одна причина, опять же актуальная для Британии, – деятельность хищников. На островах у воробья есть два страшных врага. Во-первых, это кошки, их там не менее 9 миллионов, чаще всего они гуляют сами по себе, и даже по одному птенцу на обед для каждой ежедневно – уже серьезный ежегодный удар по популяции. Во-вторых, восстанавливается численность ястреба-перепелятника, а с начала века он начал гнездиться и в городе. Перепелятников в одной только Англии насчитывается 35 тыс. пар, и каждой из них нужно несколько мелких птиц ежедневно.

Но в нашей Москве и бродячих кошек не так уж много, и хищных птиц крупнее вороны практически нет. То есть английское объяснение для российской столицы не подходит.

Издержки реновации

А вот индийское – вполне. Индийские орнитологи обратили внимание на то, что падение численности домовых воробьев можно объяснить недостатком мест для устройства гнезд. Для гнездования воробьи ищут надежное закрытое убежище. В старом жилом фонде России, не говоря уж об Индии, таких мест на чердаках и в щелях между панелями было хоть отбавляй. Современные здания строятся с учетом новых санитарных требований, и гнездиться в них достаточно трудно. В Варшаве подсчитали, что после реновации одного из районов численность домовых воробьев за семь лет упала с 53 до 20 пар.

Это подтверждается наблюдениями о том, что по всему миру воробьи предпочитают более бедные районы, где старая застройка сохраняется дольше всего.

При этом искусственные гнездовья (воробьиные аналоги скворечников) не всегда решают проблему: если в Индии птицы охотно занимают такие ящики, то в Польше они дали несколько неожиданный эффект... Занимать искусственные гнездовья, предназначенные для домовых воробьев, повадились полевые. Ученые называют это близкородственной конкуренцией.

Общий рост популяции «красноголовых» отмечается во многих регионах мира. Более того, в Центральной и Восточной Азии, где домовый воробей отсутствует, полевой занимает его нишу и прекрасно себя чувствует в больших городах. Правда, в Северной Америке проблемы испытывают оба вида. Да и в Индии домовый воробей особенно быстро исчезает в тех регионах, где полевого попросту нет…

Идеальный шторм для воробья

Кандидат биологических наук, научный сотрудник Института проблем экологии и эволюции РАН Екатерина Преображенская в статье «Изменения зимней численности воробьев в населенных пунктах Европейской России со второй половины ХХ века до настоящего времени» («Мир птиц», №55-56, декабрь 2022 г.) указывает, что во второй половине ХХ века практически в каждом дворе постоянно держалась стайка не менее чем из десятка домовых воробьев. Их исчезновение специалист связывает в первую очередь с уменьшением количества доступного для воробьев корма. В XX веке вокруг Москвы еще лежали сельскохозяйственные земли, на которых всегда можно было подкормиться, сейчас эта кормовая база ушла.

Вы спросите, почему же прекрасно чувствуют себя голуби? Дело в том, что если воробьи кормят птенцов насекомыми, то голуби – так называемым «голубиным молочком», выделениями стенок пищевода. То есть не важно, чем питается взрослая особь – если сыта мать, то будет сыт и птенец. А голубь – птица совершенно всеядная: пока есть помойки, сердобольные старушки и какие-никакие места для гнездования, у голубей все будет хорошо.

Что же касается домового воробья, то похоже он угодил в так называемый «идеальный шторм». Хотя единой причины его вымирания как будто и нет, на него одновременно стало действовать множество негативных факторов: распространение малярийных плазмодий, реконструкция городов, исчезновение сельскохозяйственных угодий вокруг них, конкуренция с полевыми воробьями и голубями, загрязнение окружающей среды. В разных уголках мира основные причины различаются, но действуют они, безусловно, в совокупности.

Тем удивительнее неожиданные исключения из общего ландшафта. Говорят, и в центре идеального шторма всегда есть точка затишья. Похоже, и воробьи ее тоже нашли. В 2022 году в Ульяновске плотность домовых воробьев была примерно такой же, как в Москве в 1970-е годы: 2420 особей на 1 кв. км² (и еще 513 полевых)! Для сравнения: в Самаре – 618+233, в Рязани – 229+226, в Костроме – 60+81.

Откуда такая воробьиная любовь к городу на Волге и Свияге? Однозначного ответа опять нет. Возможно, неожиданно крупные цифры связаны с энтузиазмом учащихся Детского эколого-биологического центра под руководством В.А. Ермилова, которые подсчитывали птиц? Но глаза не обманешь: воробьев на улицах действительно много.

Что ж, возможно, это связано с относительно неспешным экономическим развитием города в сравнении, например, с соседними Казанью и Самарой. Здесь меньше строек, обширен старый жилой фонд, пригороды не застроены коттеджными поселками так плотно, как в других городах.

Фауна городов меняется, и от этого никуда не деться. Научный руководитель Гидрометцентра России Роман Вильфанд рассказал «Вечерней Москве», что из-за потепления южные виды животных и растений смещаются на север, в том числе в сторону Москвы и дальше. Пришельцев с юга легко узнать по размерам: скажем, в столице появились невиданные прежде гигантские осы сколии (до 4 см в длину!) и охотящиеся на пауков пелопеи. В водоемах появились пресноводные медузы, парки подверглись атаке испанских слизней. Кандидат биологических наук Александра Василевская в интервью «МК» рассказывала, что в Москве стали гнездиться длиннохвостая неясыть и сирийский дятел, ждут канареечного вьюрка. В периоды миграций стали долетать до столицы хохлатый жаворонок, розовый скворец, удод. С юга распространяются белогрудые ежи, которые могут вытеснить обычных европейских. В общем, жизнь не стоит на месте. Может быть, наши дети или внуки забудут даже слово «воробей», зато с удовольствием будут подкармливать шустрых желтых вьюрков… Но очень не хочется, чтобы нашего воробушка постигла судьба странствующего голубя.

Михаил Мельников

Изображение на обложке: AI-generated by A.Romantsova