К животрепещущей теме технологической готовности медицинских разработок академических институтов «Поиск» обращался не раз. Вопрос этот волнует прежде всего самих представителей Российской академии наук, как выяснилось в апреле на выездном заседании бюро Отделения медицинских наук РАН в Томске. Именно в институтах этого города нашлись совершенно готовые к внедрению технологии.
Поводом вновь встретиться с директором Научно-исследовательского института онкологии (НИИ онкологии) Томского национального исследовательского медицинского центра (Томский НИМЦ) академиком Евгением Чойнзоновым и его коллегами стала победа Марины Ибрагимовой в конкурсе молодых ученых, приуроченном к 300-летию РАН.
Работа кандидата биологических наук из лаборатории онковирусологии «Изменение генетического ландшафта опухоли молочной железы в процессе неоадъювантной химиотерапии: связь с метастазированием» заняла первое место в номинации «Генетика и биомедицина».
Напомним читателю, что конкурс был запущен Благотворительным фондом «Система» и Российской академией наук при поддержке Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатент) и российских технологических компаний. Победителями стали авторы 16 научных разработок из 9 регионов России, отобранные из 347 работ, представлявших 45 регионов страны. Впрочем, хороших новостей у директора НИИ онкологии оказалось гораздо больше.
Бетатрон — в операционную!
— Сегодня от ученых требуют не только подготовку диссертаций и публикацию статей в высокорейтинговых журналах, важно произвести конкретный продукт, который будет внедрен в практическое здравоохранение, — подчеркивает Евгений Лхамацыренович.
— И в этом направлении наш институт, скажу без ложной скромности, давно стал лидером. Так, много лет мы ведем работу по интраоперационной лучевой терапии (ИОЛТ) с помощью малогабаритного бетатрона. Но этот прибор был сделан фактически в единственном экземпляре.
И, понимая, что проведение лучевой терапии непосредственно в момент операции по удалению злокачественных новообразований разных локализаций — рака молочной железы, рака легкого, опухолей головы и шеи или гинекологического рака — увеличивает на 15-20% безрецидивную выживаемость наших пациентов, мы, к сожалению, не могли внедрить аппарат в повседневную практику онкологических учреждений страны.
Но Рубикон перейден! Наше взаимодействие с АО «Информационные спутниковые системы» имени академика М.Ф.Решетнёва», Томским политехническим университетом, Первым Московским государственным медицинским университетом имени И.М.Сеченова позволило в июле представить бетатрон на выставке в Екатеринбурге.
И если дальнейшие наши шаги будут поддержаны финансово и административно, то в ближайшее время мы получим первый уникальный отечественный прибор для проведения интраоперационной лучевой терапии. Не это ли яркое доказательство тому, что импортозамещение — не просто лозунг, а программа, которая реализуется, в том числе усилиями вышеупомянутых коллективов?
Востребованность у аппарата очень велика — более 85 региональных онкологических диспансеров готовы его приобрести. Надеюсь, в ближайшее время бетатрон удастся зарегистрировать — мы интенсивно над этим работаем.
Жалею, что не удалось сделать такой аппарат раньше. Не надо строить специальных бункеров — операционные, в которых мы работаем, вполне пригодны для его использования.
Тридцать лет опыта наших онкологов говорят о том, насколько правильно обезвреживать опухолевые клетки прямо во время операции, проводя облучение тех участков, где действительно высок риск рецидива.
Если бы нас поддержали 30 лет назад, сколько жизней удалось бы сохранить! Но мы все-таки смогли запустить в серию этот прибор, благодаря усилиям «Росатома», Минобрнауки России и таланту наших сотрудников, которые много лет посвятили этому.
Разработчик программных продуктов бетатрона для ИОЛТ доктор физико-математических наук, профессор Валерий Андреевич Лисин недавно отошел от активных дел, но внимательно следит за тем, как мы претворяем в жизнь результат его многолетнего труда!
Протез с памятью формы
Недавно на ученом совете Томского НИМЦ старший научный сотрудник Илья Анисеня представил еще одну разработку НИИ онкологии: уникальный протез для реконструкции грудной клетки с помощью импланта на основе никелида титана.
Сложность задачи заключалась в том, что грудная клетка претерпевает около 30 деформаций в минуту, а в течение человеческой жизни изменяет форму порядка 1 миллиарда раз. Имплант с памятью формы, разработанный в сотрудничестве с Томским государственным университетом, способен к длительной деформации с «возвращением на круги своя».
За 2015-2023 годы в клинике института прооперировано с установлением импланта 36 пациентов. Пока имплант производится индивидуально, но в 2024-2026 годах томские онкологи планируют выйти на серийное производство.
— Такие протезы используются для укрепления грудной стенки у пациентов с саркомой мягких тканей или саркомой костной ткани, хрящевой ткани или же метастатическими поражениями грудной стенки при опухолях разной локализации, — поясняет Илья Анисеня.
— Конструкция позволяет больному без лишних проблем осуществлять свою повседневную деятельность и в конечном итоге обеспечивает надлежащее качество жизни.
— Кроме того, мы продолжаем работать над созданием индивидуальных имплантов для больных с опухолями головы и шеи, — добавляет академик Чойнзонов.
— Это очень сложные протезы: чтобы пациент после операции мог нормально открывать рот при поражении сустава, надо создать новый височно-челюстной сустав. Но мы не «зацикливаемся» на никелиде титана: вместе с Томским государственным университетом разрабатываем биокерамические импланты.
У нас в институте установлен специальный принтер для предоперационной печати индивидуальных имплантов. За 3-5 часов мы можем изготовить, например, импланты для пальцев руки, чтобы больной после удаления опухоли мог держать ручку или ложку.
Дело в генах
Упомянутая выше победа Марины Ибрагимовой (на снимке) в конкурсе, приуроченном к 300-летию РАН, стала радостью для всего коллектива института. Еще и потому, что результаты работы сулят реальный прорыв в лечении рака.
Химиотерапия — один из основных методов лечения рака молочной железы (РМЖ). Однако особых успехов в разработках методов персонализированного подбора химиопрепаратов за последние 20 лет достигнуто, к сожалению, не было.
Марина Ибрагимова и ее коллеги из лаборатории онковирусологии под руководством доктора биологических наук, профессора РАН Николая Литвякова изучили изменение генетического ландшафта опухоли молочной железы в процессе неоадъювантной (предоперационной) химиотерапии (НХТ).
На основе полученных данных впервые была разработана технология назначения НХТ, позволяющая значительно улучшить отдаленные результаты лечения больных РМЖ.
— Мы разработали маркеры чувствительности к препаратам и маркеры определения способности опухоли молочной железы к метастазированию (наличие двух и более амплификаций генов стволовости), — поясняет Марина Константиновна.
— Впервые в мире было проведено проспективное исследование: предоперационная химиотерапия пациенткам с раком молочной железы назначалась в зависимости от предварительной генетической оценки способности опухоли к метастазированию.
Мы работали совместно с отделением общей онкологии нашего института. Удалось доказать: если в новообразовании молочной железы отсутствуют амплификации генов стволовости (всего установлено 48 таких генов), опухоль не метастазирует и пациентам достаточно операции.
Нет необходимости проводить НХТ, поскольку как раз химиотерапия может стимулировать метастазирование. А назначение персонализированной схемы НХТ у больных с амплификациями генов стволовости в первичной опухоли позволило предотвратить развитие метастазов.
Двухуровневая технология персонализированного назначения конвенциональной НХТ приводит к беспрецедентным результатам: 93% больных РМЖ выживают без метастазов.
На первом этапе принимается решение о целесообразности проведения НХТ с помощью идентифицированных маркеров способности опухоли к метастазированию. Так предотвращается ненужное использование токсичного лечения в отношении пациенток, у которых опухоли такой способностью не обладают.
Для другой категории больных на втором этапе проводится персонализированный подбор схемы НХТ на основе комплекса маркеров чувствительности к отдельным химиопрепаратам, для элиминации клонов, способных к метастазированию.
С учетом ландшафта
— Безусловно, вопросами метастазирования при опухолях различной локализации российские и зарубежные исследователи занимаются достаточно давно, но наличие амплификаций генов стволовости и их связь с развитием метастазов открыли именно мы, — добавляет Марина Ибрагимова.
— На первом этапе оцениваем способность опухоли к метастазированию с помощью исследований ее генетического ландшафта, для чего проводим микроматричный полногеномный анализ, а затем подбираем тот режим, который будет максимально эффективен и наименее рискован для пациента.
Решение принимается коллегиально: экспериментальный отдел всегда работает совместно с клиническими отделениями. Думаю, следующим интересным направлением может стать разработка персонализированного подхода к адъювантной (послеоперационной) химиотерапии.
Еще один впечатляющий результат лаборатории: в рамках совместного проекта с Сибирским государственным медицинским университетом, поддержанного Минобрнауки, разработан противометастатический препарат с новым механизмом действия — ингибированием дедифференцировки опухолевых клеток.
Руководит проектом заведующий лабораторией онковирусологии Николай Литвяков. Преимущество препарата на основе микроРНК — возможность персонализации лечения пациента с учетом специфического генетического ландшафта опухоли. Следующий этап работы над препаратом — выход на сотрудничество с фармацевтической компанией.
Услышать молодежь
Знали ли вы, читатель, что в 2022-2023 годах Министерство здравоохранения РФ, Ассоциация онкологов России и Ассоциация молодых онкологов организовали Национальный студенческий онкологический диктант? Тестовый банк вопросов включал в себя примерно 8 тысяч заданий (от каждого региона России по 150 вопросов). В Томске эту работу курировал Совет молодых ученых (СМУ) НИИ онкологии.
— Совет молодых ученых Томского НИМЦ объединил все СМУ структурных подразделений. Мне выпала честь стать председателем этого объединения, — не скрывает гордости Марина Ибрагимова.
— Работа в Совете — это, прежде всего, возможность участия в формировании направлений молодежной политики. Также мы проводим информационную поддержку молодых ученых, организуем различные научные и научно-просветительские мероприятия, читаем лекции в школах и колледжах, курируем получение молодыми учеными жилищных сертификатов и консультируем по самым разным вопросам — от подачи заявки на грант до написания статей.
Но, пожалуй, самое главное — мы имеем возможность обсудить свои научные исследования, чтобы понять, чем занимаются в другом институте, и решить: а как мы можем объединить усилия?
— Что сделать, чтобы удержать молодые кадры, особенно в Сибири, — вопрос, который волнует и правительство, и руководство институтов, — считает директор НИИ онкологии. — Безусловно, нужны и достойные условия жизни, и приличная заработная плата.
Помимо этого, у талантливой молодежи есть карьерные устремления. На мой взгляд, одним из наиболее правильных шагов Министерства науки и высшего образования РФ было решение о создании молодежных лабораторий.
В самой первой молодежной лаборатории, созданной в нашем институте пять лет назад, средний возраст сотрудников — 28 лет. И они находятся на одной волне — думают, общаются, защищают кандидатские, даже семейные пары создают.
А это очень важно, чтобы общие интересы были не только на работе, но и дома. Например, приходят эти ребята на работу и рассказывают мне: вчера за ужином обсуждали, что бы они сделали, если бы были молодыми прогрессивными директорами института. И моя задача как администратора — не отогнать с ходу какую-то идею, а принять, переварить и, возможно, претворить в жизнь.
Помню случай из практики. К нам поступил из областной больницы пациент с саркомой мягких тканей бедра. А диагноз ему поставил… студент-старшекурсник. Более опытные коллеги предполагали воспалительный процесс, на юного практиканта цыкали, но он настаивал на своем. И оказался прав. Так что прислушаться к молодым бывает порой жизненно важно.
Ольга Колесова
Фотоснимки предоставлены отделом информации НИИ онкологии
Нет комментариев