Человек из Ноттингема. Британский ученый стал своим для российских академиков.

В Президиуме РАН состоялось вручение диплома и звания иностранного члена Российской академии наук (Отделение химии и наук о материалах) секретарю Лондонского королевского общества профессору Университета Ноттингема (University of Nottingham) Мартину Полякову. Мировую известность ученому принесли исследования в области “зеленой” химии, однако наш разговор начался не с вопроса о научной деятельности, а с рассказа британского профессора о членах его семьи — выходцах из России.
— Мой дед, Иосиф Лазаревич Поляков, родился в Москве и был довольно известным ученым и инженером. В Большой советской энциклопедии 1949 года написано, что он — отец российской автоматики, изобретатель в области звукового кино и фотоэлектронной техники. У него была частная компания для производства телефонов. Вместе с моим отцом он приехал в Великобританию в 1924 году, а через год вслед за ними последовала и бабушка. Вначале дед работал в советской торговой миссии в Лондоне, а потом они создали свою компанию для производства слуховых аппаратов. Мой отец продолжал семейное дело на протяжении всей жизни — вплоть до 1996 года. Моя мама — англичанка, сам я тоже родился в Великобритании, но с детства учился русскому языку.
— К какой научной области можно отнести ваши исследования?
— Я занимаюсь так называемой зеленой, или экологически чистой, химией. Это научное направление возникло в 90-х годах прошлого века и довольно быстро нашло своих сторонников. Сегодня во многих лабораториях мира разрабатывают новые схемы химических реакций и процессов, которые могут существенно сократить вредное влияние на окружающую среду традиционных химических производств. “Зеленая” химия предполагает тщательный отбор исходных материалов и технологий, которые исключают использование вредных веществ. Один из путей, которым движется “зеленая” химия, — замена традиционных органических растворителей. Я работаю с экологически чистыми растворителями, которые можно использовать вместе с фуллеренами или бензолом. Мы изучаем так называемые сверхкритические жидкости. Известно, что в сверхкритическом состоянии такие вещества, как углекислый газ или вода, приобретают необычные свойства и становятся мощными растворителями, сравнимыми с традиционными органическими, но при этом совершенно безопасными.
Мне интересны проточные реакции сверхкритических жидкостей. Эта область науки находится на границе химии и химической технологии, в ней есть и фундаментальная, и прикладная составляющие. Мы работаем в тесной взаимосвязи с промышленностью, и это важно, поскольку при сегодняшнем населении Земли в 7 миллиардов человек нам необходимо осваивать новые химико-технологические процессы.
— Как давно вы поддерживаете связи с российскими коллегами?
— Мой первый научный визит в СССР состоялся в 1989 году. Тогда был подписан договор о сотрудничестве с Научно-исследовательским центром по технологическим лазерам Академии наук СССР (ныне — Научно-исследовательский центp по технологическим лазеpам в составе Института проблем лазерных и информационных технологий РАН), расположенным в Троицке. С тех пор я взаимодействую с заведующим отделом лазерной атомно-молекулярной технологии ИПЛИТ Виктором Баграташвили и Владимиром Поповым из лаборатории сверхкритических флюидных технологий. Вместе мы развиваем несколько направлений в области сверхкритических жидкостей.
— Как происходит взаимодействие с российской наукой по линии авторитетнейшего Королевского общества?
— Как вице-президент Королевского общества, я осуществляю функции иностранного секретаря. Мы заинтересованы в развитии контактов с Российской академией наук. Один из важнейших для нас проектов — организация совместной междисциплинарной конференции “Горизонты науки для молодых ученых”, которая пройдет в Казани в марте будущего года при поддержке правительств РФ и Великобритании, а также при содействии Королевского общества, РАН и Академии наук Казахстана.
В рамках этого мероприятия в столицу Татарстана приедут 35 исследователей из Великобритании и примерно такое же число их российских коллег. Мы ожидаем, что прозвучат доклады в области астрономии, физики, химии, нейронаук, биологии, информационных технологий. Надеюсь, конференция даст толчок для новых междисциплинарных исследований, в которых будут участвовать ученые из обеих стран. Кстати, для нас это не новый опыт. Такие конференции уже проводились в Китае, Бразилии. На мой взгляд, это очень эффективный вид сотрудничества.
Помимо организации конференции в Казани существуют и другие совместные российско-британские научные проекты по линии Королевского общества. Часть из них осуществляется при поддержке РФФИ. И хотя в течение нескольких лет научные связи между Россией и Великобританией развивались слабее, чем хотелось бы, сегодня положение изменилось. Вот уже около двух лет в Лондоне работает очень деятельный российский посол Александр Яковенко, активно поддерживающий науку, а в Москве — его коллега посол Великобритании Тим Барроу, который также полон энтузиазма и новых идей. Надеюсь, сейчас наступило очень хорошее время, чтобы укрепить наши связи.
— Не могу не спросить вас про деятельность Королевского общества в Великобритании. У нас его принято считать аналогом РАН.
— Можно сказать и так. Однако Королевское общество имеет более солидный возраст — 352 года непрерывной работы. Наша организация получает поддержку от государства, но у нас нет прямой зависимости от правительства. Одна из задач Королевского общества — давать независимую научную экспертизу по самым актуальным вопросам. Как вы знаете, очень большое значение в Великобритании уделяется вопросам изменения климата. Здесь Королевское общество — главный эксперт.
— Бывает ли так, что правительство предлагает вам список наиболее важных, с его точки зрения, научных направлений, которые в первую очередь следует развивать ученым?
— Нет, это к нам, как правило, обращаются за советом. Недавно мы опубликовали отчет о сланцевых газах, который был написан по заказу правительства и содержал обзор фундаментальных исследований и технологий в этой области.
— Как известно, в Великобритании успешно ведут исследования немало ученых — выпускников российских вузов. Есть ли такие среди сотрудников Университета Ноттингема, в котором вы работаете?
— Конечно. Наш университет расположен в центре страны (это места Робин Гуда), в него приезжают ученые со всего мира. Если говорить о российских специалистах, то у нас работает очень способный молодой профессор из России, выпускник МГУ Андрей Хлобыстов. Он известен как один из разработчиков оригинального метода создания графеновых нанолент с помощью однослойных углеродных нанотрубок. Это новые перспективные материалы для электроники и спинтроники.
Университет Ноттингема по праву считается интернациональным. Его отделения есть в Китае и Малайзии. Кстати, мой родной химический факультет занимает второе место в Великобритании после Кембриджа, во многом это заслуга международного коллектива ученых. Примерно 20 процентов исследователей приехали к нам из-за рубежа. Среди них — представители Бельгии, Ирландии, Греции, России. А если говорить о Великобритании в целом, то здесь действительно работает очень много знаменитых ученых из России. Их список возглавляют нобелевские лауреаты Андрей Гейм и Константин Новоселов из Университета Манчестера.
— Как вы объясняете притягательность вашей страны для исследователей из разных стран мира?
— Я думаю, не последнюю роль играют наши многовековые научные традиции. Одна из них — принимать иностранных ученых. Вторая причина — это английский язык, общепризнанный язык науки. К тому же работа в Великобритании более спокойная, чем, например, в Америке.
— Сложно ли ученому получить правительственный грант на исследования?
— С точки зрения подачи документов процедура довольно простая. Но сейчас у нас есть трудности с финансированием науки, равно как и во всем мире. Поэтому конкуренция проектов довольно серьезная.
— Это же относится и к грантам Королевского общества?
— Да, хотя они и не такие существенные. В основном мы выделяем средства для поддержки молодых ученых. Например, Андрей Хлобыстов получает зарплату от Королевского общества, хотя работает в Ноттингеме. Поддержка Королевского общества — очень хороший стимул для начинающего ученого.
— В России давно уже стала расхожей фраза “британские ученые установили”. С одной стороны, это дань уважения научным достижениям вашей страны, с другой — умелой популяризации науки, которой славится Великобритания. Насколько я знаю, вы тоже имеете к этому отношение. Насколько это важно для вас?
— Это очень важно, потому что у нас принято объяснять налогоплательщикам, куда идут их деньги. Никого не удивляет, что ученые регулярно устраивают публичные лекции, научные фестивали, различные передачи по телевидению, где объясняют, чем они занимаются в своих лабораториях. Несколько лет назад мы создали проект The Periodic Table of Videos, рассказывающий занимательные факты обо всех элементах Периодической таблицы Менделеева, и разместили информационные видеоролики на YouTube. Я был научным консультантом этого проекта и даже представить себе не мог, что нашей работой заинтересуется столько людей — их было гораздо больше, чем студентов на лекциях за всю мою жизнь.
— В заключение я хотела бы спросить, сохраняются ли в вашей семье какие-то традиции, привезенные из России?
— Самое главное, что нам удалось сохранить, — это русский язык. Несмотря на то что моя жена англичанка, мы нередко разговариваем с ней на языке Пушкина.

Беседовала Светлана Беляева
Благодарим за помощь в организации интервью и предоставленные снимки отдел науки посольства Великобритании.

Нет комментариев