Физики и лирики. «Если исчезнет гуманитарий – всё встанет, если исчезнет айтишник – это техническая история»

В пресс-центре МИА «Россия сегодня» прошла дискуссия на тему «Эпоха нейросетей: какие профессии будут востребованы через пять лет?». В диалоге, видеозапись которого доступна на сайте МИА «Россия сегодня», приняли участие:

• директор Института русского языка РУДН им. Патриса Лумумбы Анжела Должикова;
• действительный член Академии инженерных наук им. А.М. Прохорова Анатолий Царегородцев;
• директор Координационного центра доменов .ru/.РФ Андрей Воробьёв;
• завкафедрой прикладной информатики и интеллектуальных систем в гуманитарной сфере РУДН, программный руководитель программ бакалавриата и магистратуры в области интеллектуальных систем в гуманитарной сфере Станислав Страшнов;
• завкафедрой русского языка РУДН, программный руководитель программы бакалавриата «Прикладная цифровая филология» Марина Брагина;
• преподаватель кафедры прикладной информатики и интеллектуальных систем в гуманитарной сфере РУДН Владимир Калинин.

Как видим, получился почти междусобойчик РУДН, что особенно подчёркивалось презентацией новых образовательных программ университета «Кибертехнологии и анализ данных в гуманитарной сфере» и «Интеллектуальные технологии и анализ данных в гуманитарной сфере». Судя по всему, именно для продвижения этих направлений и была организована встреча.

Дискуссию открыла Анжела Должикова – самый, пожалуй, активный участник разговора. Она подчеркнула, что профессии меняются всегда, на наших глазах, безо всяких нейросетей. Скажем, 10 лет назад все ходили в банки, их отделения были на каждом шагу, а сейчас что? А сейчас банковский клерк практически не нужен, это отмирающая профессия, всё есть в смартфоне.

Та же беда у переводчиков – автоматические системы перевода были созданы задолго до появления слова «нейросети», а совершенствование Google Translate и его конкурентов лишило работы многих знатоков иностранных языков.

То есть нейросети – лишь продолжение общего процесса компьютеризации. И, разумеется, мы увидим новые профессии: архитектор виртуальных сред, цифровой архивариус, другие малопонятные рядовому человеку направления. Но уже сейчас, просто по количеству вакансий на HeadHunter, видна главная из этих профессий будущего – преподаватель методик обращения с искусственным интеллектом. Этих специалистов вообще никто ещё не готовит, не сертифицирует, но они есть, они востребованы и получают хорошие зарплаты.

Деление на физиков и лириков никто не отменял, и нейросети дадут новую работу и тем, и другим, подчеркнула Должикова.

Анатолий Царегородцев, также плотно сотрудничающий с РУДН, обратил внимание на то, что образование в России сейчас мало связано с реальной деятельностью, техническое оснащение вузов морально устарело, и независимо от развития нейросетей нам необходимо перейти на практически ориентированное образование. В идеале – готовить специалистов не тех профессий, которые есть сейчас, а тех, которые будут востребованы через 5-10 лет. Скажем, сейчас мы видим переизбыток учебных направлений для тех же переводчиков или, скажем, бухгалтеров.

Единственный не аффилированный с «Лумумбой» участник встречи Андрей Воробьёв, с лица которого не сходила широкая улыбка, рассказал о том, что гуманитариев в новом нейросетевом мире ждут и любят. В качестве примера он привёл доменные имена, которые изначально носили чисто технический характер, а сейчас стали частью маркетинга, они привлекают пользователей и рекламодателей. И имена сайтам придумывают гуманитарии, а никак не технари.

Нейросети излишне романтизированы, полагает Воробьёв, никакого всемогущества там не будет. Востребованы будут те, кто сможет с ними работать, кто сможет обучать сами сети и пользователей, и это – в первую очередь гуманитарии, у которых есть эмпатия, способность общаться с человеком, понимать его потребности.

Воробьёв привёл ещё один яркий пример гуманитарной «профессии» в эпоху нейросетей. Об этом обычно стыдливо умалчивают, но мошенники, использующие социальную инженерию, – типичный пример гуманитариев с техническим оружием. Методику общения с жертвами продумывают психологи, а не программисты, указал специалист.

Из остальных выступлений выделим радикальное заявление специалиста по цифровой филологии Марины Брагиной: «Если исчезнет гуманитарий – всё встанет, если исчезнет айтишник – это техническая история». Это, конечно, перебор, мир всё-таки стал сильно зависимым от «технических историй», но доля истины в этом есть: человек – не робот и никогда им не станет.

В заключительном слове модератор пожелала всем «ответственного выбора в рамках приёмной кампании 2024 года» и подвела итог: «Мы говорили сегодня о профессиях будущего, их востребованности даже не через 5 лет, а в течение ближайших 5 лет. Мы говорили о компетенциях. Мы говорили о новом понимании, собственных внутренних установок тех ребят, которые выходят на рынок труда. Делайте ответственный выбор и помните, что учиться нужно всю жизнь».

Что ж, пожелание отличное. Ничего принципиально нового мы на этой встрече не услышали, но взгляд на технический прогресс со стороны гуманитариев всегда вызывает особый интерес. Потому что вся цифровая индустрия, какой мы её знали до сих пор, делалась программистами и маркетологами в первую очередь для широкого круга пользователей, которых обычно и называют «гуманитариями». В известном смысле они – глобальный заказчик цифрового прогресса, так что технарь гуманитария не обидит – это не только некрасиво, но ещё и невыгодно.