В ситуации, когда от научно обоснованных решений зависят технологический суверенитет и экономическая безопасность страны, роль Российской академии наук становится особенно значимой. Сегодня РАН выдает более 80 000 экспертных заключений в год по широкому спектру задач — от фундаментальных исследований до крупных инфраструктурных проектов. Как устроен этот процесс? В эксклюзивном интервью «Поиску» председатель Экспертного совета РАН вице-президент РАН академик Степан КАЛМЫКОВ раскрывает внутреннюю кухню главной экспертной организации страны.
— Степан Николаевич, РАН позиционируется как высший экспертный орган. Что это значит на практике? Можете ли вы сказать, что сегодня ни один крупный государственный проект в сфере науки и технологий не обходится без визы академии?
— Это действительно так, и Академия наук целенаправленно укрепляет свои позиции. Прежде всего потому, что РАН - единственная государственная организация, объединяющая ученых из абсолютно всех областей знания. Это и социогуманитарные науки, и филология, и история, и одновременно физика, химия, биология, исследования космоса, а также медицина и сельское хозяйство. Фактически наш охват даже шире, чем 13 тематических отделений самой РАН, поскольку в большой Экспертный совет, который я возглавляю, а также в наши профильные советы входят представители других государственных академий, таких как Российская академия образования, Российская академия художеств и Российская академия архитектуры. Что касается визы академии, здесь работает очень понятная логика. Когда федеральный орган исполнительной власти или госкорпорация инициирует мероприятия, связанные с наукой, будь то конкурсы в рамках субсидий или проекты по Государственной программе научно-технологического развития (ГПНТР), то сталкивается с тем, что у них внутри нет широкого и авторитетного экспертного сообщества для оценки. Поэтому закономерно, что по вопросам распределения научного финансирования они обращаются к РАН.
— Бывает ли, что проект не прошел экспертизу академии?
— Конечно, и количество отрицательных заключений растет. В этом году по темам научных исследований их число достигло 12% — это значительный рост, учитывая, что в 2023-м тот же показатель составлял менее процента. В целом доля таких заключений остается невысокой, и это объяснимо: за каждым решением стоят люди, их зарплаты. Мы отдаем себе отчет, что отрицательное заключение по госзаданию может означать приостановку финансирования и, как следствие, увольнение сотрудников. Эффект от такой экспертизы довольно ощутим: только в прошлом году отрицательные заключения, данные РАН, позволили высвободить 2,5 миллиарда рублей. И это касается только средств госзадания.
Подробности — в материале Светланы Беляевой «Уберечь от ошибок» в спецвыпуске «РАН: крупным планом. Экспертиза» в очередном номере газеты «Поиск».
Фото пресс-службы РАН
