14.09.20
Современные технологии проникают в самые различные сегменты нашей жизни. Роботы всё чаще встречаются в промышленности, на транспорте, в медицине, в коммуникационной среде. В этом смысле юриспруденция оказалась намного консервативнее, однако и эта сфера не остаётся на обочине прогресса. О том, как юристы используют искусственный интеллект, какие препятствия их ждут на этом пути и почему до роботов-судей пока далеко читайте в материале Института экономических стратегий РАН.
О применении искусственного интеллекта в ходе судебных разбирательств давно уже задумываются, например, в США. В стране ежегодно разбирается колоссальное количество дел о лишении родительских прав. Если учесть, что в стране существует прецедентное право, то есть возможность скопировать решение из другого дела, подходящего по параметрам, идея не такая уж и странная. Достаточно найти в базе похожее дело и посмотреть, какое по нему было принято решение. А уж если набрано большое количество данных, то задача и вовсе сводится к анализу статистики и действиям по шаблону.
Беда лишь в том, что статистика – штука коварная. В книге Елены Лариной и Владимира Овчинского «Искусственный интеллект. Судебная система. Этика и право», главы из которой опубликованы на портале Центра междисциплинарных исследований имени С.П. Курдюмова «Сретенский клуб», прямо говорится, что принимать решения на основании статистических данных недопустимо.
Статистика – мощный аналитический и прогнозный инструмент, – признают авторы. – Но статистика – инструментарий для выявления тенденций массовых явлений, поэтому принимать на её основе решения в конкретном случае нельзя.
Далее авторы монографии делают однозначный вывод:
Поскольку подавляющее большинство, если не сказать все, методы искусственного интеллекта базируются на статистике, необходимо чётко и однозначно сказать обществу: что судья-ИИ невозможен.
Что ж, поспорить трудно: раз двух одинаковых преступлений не бывает, значит голая статистика без контекста абсолютно бесполезна.
Другое соображение, которое не стоит упускать из виду, заключается в следующем. Алгоритмы пишутся людьми, а значит, так или иначе отражают картину мира своих создателей. Нейронные сети, которые используются в технологиях искусственного интеллекта, базируются на решениях, принятых людьми. При этом по мере накопления данных возможно выявление закономерностей, которые не имеют никакого отношения к принятию решения. Но нейронная сеть так устроена, что непременно примет выявленную закономерность за необходимый паттерн. Например, если по какому-то виду уголовных дел осуждали чаще мужчин, чем женщин, то для искусственного интеллекта пол подсудимого со временем может превратиться в значимый фактор и будет влиять на принятие решения.
В декабре 2018 года Европейская комиссия по эффективности правосудия Совета Европы одобрила Европейскую этическую хартию, содержащую принципы использования искусственного интеллекта в судебной и правоохранительной системах. Это первый международный акт, регламентирующий столь чувствительную и неизведанную сферу. В хартии говорится о необходимости пользовательского контроля: судья вправе не согласиться с решением, предложенным ИИ, а любой участник спора имеет право оспорить такое решение и потребовать суда без применения искусственного интеллекта.
Есть, впрочем, и ещё один аспект, который нельзя не учитывать. «Продвинутыми» технологиями в нашем мире пользуются не только юристы, но и представители криминальных структур, организованной преступности и так далее. Если их действиям не будут противостоять столь же современные технологии, преступники окажутся в заведомо выигрышном положении. Из тех же соображений можно говорить о важности сохранения равенства перед законом или судом: уж если современные технологии используются, то в идеале они должны быт доступны всем.
Таким образом, вопрос о том, проникнет или нет искусственный интеллект в сферу юриспруденции, не стоит. Важно лишь понять, где ему есть место, а какие сегменты навсегда или хотя бы надолго останутся за человеком.
Полная версия статьи опубликована на сайте Центра экономического развития и сертификации Института экономических стратегий РАН.
Нет комментариев