В области науки и высшего образования Республики Дагестан (РД) недавно произошли два важных события. При главе республики сформирован специализированный совет по этим направлениям. Дагестанский государственный университет (ДГУ) выступил с инициативой создания консорциума образовательных, научных организаций и высокотехнологичных компаний.
Как развивается наука в республике сегодня? Что способствует и что мешает работе ученых? На вопросы «Поиска» отвечает председатель Дагестанского федерального исследовательского центра РАН (ДФИЦ РАН), член-корреспондент РАН, доктор физико-математических наук Акай МУРТАЗАЕВ.
— Акай Курбанович, ДФИЦ РАН — старейший академический центр на юге России, отметивший 75-летие. Самый крупный на Северном Кавказе. Он последним из трех региональных центров — Дагестанского, Кабардино-Балкарского и Владикавказского — завершил реформирование. Некоторые итоги, наверное, можно сегодня подвести?
— Официально реорганизацию мы завершили летом 2019 года. Подготовка и собственно процесс заняли примерно полтора года. Это время ушло на выполнение обязательных процедур: объединение девяти юридически самостоятельных разнопрофильных организаций — дело само по себе непростое. Потребовались терпение, понимание со стороны всех участников. Пройти весь путь удалось без конфликтов и, что самое главное, без сокращений. После реформирования новые научные структуры в регионах получили и новые названия. К примеру, в соседних республиках Северо-Кавказского федерального округа (СКФО) они стали научными центрами, в Дагестане — исследовательским.
Сегодня в составе ДФИЦ РАН восемь институтов плюс три научные структуры. Общая численность работников — 612 человек, из них 414 — научные сотрудники. В центре трудятся 279 докторов и кандидатов наук, 4 члена Российской академии наук.
— Недавно вице-президент РАН Алексей Хохлов в своей ленте в Facebook высказался довольно резко: «Я не знаю ни одного случая, когда такое объединение (пяти-десяти научных институтов совершен-но разной тематики по региональному принципу) оправдало бы себя». С ним не согласился Егор Задереев, ведущий научный сотрудник Института биофизики, входящего в состав ФИЦ «Красноярский научный центр» СО РАН. Привел свою аргументацию. Что думаете вы?
— Каждый из них частично прав. С точки зрения оптимизации управления и сокращения дублирующих звеньев (бюрократической прослойки), перепрофилирования некоторых подразделений объединение дало положительный результат. Например, в нашем случае до реформирования в девяти учреждениях были 27 бухгалтеров и 9 работников отделов кадров. Сегодня у нас их 13 и 7 человек соответственно. В небольших институтах нецелесообразно было иметь закупочный отдел или отделы, связанные с хозяйственной и инфраструктурной деятельностью. Малые организации практически не могут иметь современную аспирантуру, содержать юридические службы, заниматься лицензионной работой, защитой интеллектуальной собственности, коммерциализацией своих разработок. Им сложно вести антитеррористическую и антикоррупционную деятельность. Размер, как говорится, тоже имеет значение в общении с местной властью, при решении региональных проблем.
Отрицательные моменты. Сама процедура реформирования страшно забюрократизирована. Готовили массу документов, которые в последующем нигде не понадобились. Тратились время, нервы, силы значительного числа людей. Реорганизация привела к закрытию диссертационных советов, которые были при институтах. Возникла чехарда с аккредитацией аспирантуры. И еще. Объединение институтов с совершенно разной тематикой закладывает большой конфликтный потенциал. Тут многое зависит от личностных характеристик руководителя ФИЦ.
Теперь о главном — науке. В институтах раньше велись работы по 43 фундаментальным научным направлениям. Они продолжаются и в ДФИЦ. Большинство исследований известно широкому кругу международной научной общественности. Есть признанные научные школы в области физики фазовых переходов и критических явлений, математики, изучения растительного и животного мира Восточного Кавказа, биологического разнообразия экосистем Каспийского моря и Восточного Кавказа, истории народов Дагестана и археологии, языка, литературы, фольклора, искусства народов и народностей Дагестана и Северного Кавказа.
Говорить о каких-то глобальных подвижках рано. Мы, по сути, только закончили объединительные мероприятия, провели аттестацию и выборы сотрудников и инженерно-технического персонала. Но об одном моменте скажу. Качественные изменения в исследованиях являются, как правило, следствием качественно иной материально-технической, приборной научной базы. У нас кардинальных улучшений не произошло. Более того, было, например, обещано дополнительное финансирование на развитие нового центра. ФАНО упразднили, новое Минобрнауки выполнять обещания и планы предшественника посчитало нецелесообразным.
— Дагестанский госуниверситет выступил с инициативой создания консорциума образовательных, научных организаций и высокотехнологичных компаний. Идея лежит в русле реализации программы «Приоритет 2030». Очевидно, что без тесного взаимодействия в цепочке «НИИ — вуз — производство» добиться позитивных результатов невозможно. Есть ли примеры такого сотрудничества в Дагестане?
— Инициативу ДГУ мы, безусловно, поддерживаем. Наличие в регионе крупного, успешного и многопрофильного исследовательского центра резко повышает шансы консорциума попасть в число победителей. ДФИЦ давно и плотно взаимодействует с вузами республики. Например, у нас шесть базовых кафедр, открытых вместе с ДГУ, есть совместная лаборатория на физическом факультете. Недавно открыли еще две новые молодежные лаборатории, которые укомплектованы сотрудниками и аспирантами ДФИЦ И ДГУ. В этом же ключе выстраиваем сотрудничество с техническим университетом (ДГТУ). Вместе участвуем в конкурсах по созданию НОЦ в рамках нацпроекта «Наука». Теперь формируем совместно с ДГУ и другими вузами консорциум для участия в конкурсе по программе «Приоритет 2030».
Во взаимодействии же с реальным сектором экономики в нынешнем формате вижу две фундаментальные проблемы.
Первая. Конкурсное финансирование должно быть дополнительным стимулирующим фактором, а не основным. Сегодня базовое бюджетное финансирование полностью уходит на выполнение указа президента о зарплатах научных сотрудников и преподавателей вузов. За счет конкурсных проектов серьезные высокотехнологичные разработки, а тем более освоение их производства невозможны. Почему? Все конкурсы жутко забюрократизированы, имеют очень скромные сроки выполнения, включают штрафные санкции, носят формальный характер. Больше думаешь о том, как отчитаться, а не о решении задачи.
Вторая проблема. В реальном секторе практически невозможно найти заинтересованные в отечественной инновационной продукции компании. Подчеркну, именно отечественной. Приведу пример из нашего дагестанского опыта. Ученые ДФИЦ разработали специальное покрытие и технологию его нанесения на стекло, обладающего эффектом «теплового зеркала». Попытались наладить производство, но не преуспели. Инвестор не захотел организовать малое инновационное предприятие (МИП) совместно с государственной структурой. Бизнес-партнеров сильно пугает перспектива бесконечных проверок. Немалую роль сыграли и нашумевшие истории с арестами и обысками отдельных ученых и руководителей научных организаций, рискнувших наладить совместно с бизнес-структурами производство высокотехнологичной продукции. Работа малых инновационных предприятий в России крайне сложна. Существующее законодательство не способствует эффективному сотрудничеству научных организаций с предприятиями реального сектора экономики.
— Выступая на первом заседании Совета по науке и образованию при президенте Дагестана, вы подняли вопросы поддержки науки со стороны государства. Как с этим обстоит дело в республике?
— Отношение к науке тут уважительное. Наши сотрудники задействованы практически во всех комиссиях, советах и комитетах республиканских органов власти. Регулярно проводится конкурс на гранты главы РД. Последние годы почти вдвое увеличилось количество грантов на научную и инновационную деятельность. Вырос и объем выделяемых финансовых средств. Но в абсолютных цифрах они очень скромные. Так, в семи номинациях, связанных с наукой, общий объем грантов — всего около 2 миллионов рублей. При этом на конкурс, бывает, подаются от 6 до15 заявок на один грант, что говорит об интересе к нему исследователей. Были специальные гранты для молодых ученых, но несколько лет назад этот конкурс волшебным образом исчез.
Взаимодействие же с республиканскими министерствами и ведомствами малоэффективно. Чаще всего к нам обращаются за справками, консультациями по малозначащим вопросам. Серьезной и долгосрочной работы, которую способны вести академические институты в интересах республики, практически нет. Министерства и ведомства предпочитают иметь дело с разного рода ООО, ЗАО и т. д.
Врио руководителя республики Сергей Алимович Меликов создал Совет по науке и образованию. Первое заседание состоялось. Характер обсуждения, поднимаемые вопросы и план работы совета говорят о желании главы Дагестана усилить внимание к науке и образованию. Надеюсь, что с его помощью удастся выстроить серьезную работу и с республиканскими министерствами.
Станислав ФИОЛЕТОВ
Фото предоставлено пресс-службой ДФИЦ РАН
Нет комментариев