Александр Солженицын известен в России и мире не только как писатель, но и как один из крупнейших историков. Его литературные труды, посвященные переломным этапам отечественной истории, оказали влияние на развитие мировой историографии. Недавно отмечалось столетие со дня рождения А.Солженицына. На заседании Президиума Российской академии наук вспоминали нобелевского лауреата, академика РАН и говорили о его творчестве и наследии. Ранее в Москве был открыт памятник писателю.
— Мы все помним, что в 1997 году Александр Исаевич был избран действительным членом Российской академии наук, а годом позже ему была присуждена высшая награда РАН — Большая золотая медаль имени М.В.Ломоносова, которую он с благодарностью принял из рук академика Юрия Осипова, — сказал президент РАН Александр Сергеев, открывая заседание.
Он также напомнил, что в качестве академика А.Солженицын принимал участие в Общем собрании членов Академии наук в 1997 году, на котором поднял широкий круг проблем и задач, стоявших и перед страной, и перед учеными, призвав “зорче провидеть уникальные перспективы”.
“Наша российская наука в сочетании с традиционной культурой представляет собой не только страну Россию, но и одно из древнейших русел мировой умственно-духовной жизни. Россия и сегодня являет собой одну из крупных мировых цивилизаций, а потенциальные возможности страны значительно превосходят ее материальные и геополитические обстоятельства”, — говорил тогда Александр Солженицын, выступая перед академиками.
Александр Сергеев посетовал при этом, что Александр Исаевич “ошибался в некоторых моментах”, считая, например, что “РАН перестояла самые худшие периоды”.
Доклад о наследии Александра Солженицына сделал директор Института мировой литературы им. А.М.Горького РАН доктор филологических наук Вадим Полонский, рассказавший аудитории о “формуле судьбы” исторической личности.
“Солженицыну было суждено символически выразить тектоническую расщелину времени”, — сказал В.Полонский, заметив, что если в 1910 году прощание России с Львом Толстым проходило под доминантой “смерть титана, чреватая потрясением основ национальной жизни” (мир провожал в вечность последнего классика XIX века), то смерть Солженицына “замкнула смысловой круг ХХ века”.
Как отметил ученый, десять лет назад “ушел наиболее яркий носитель пророческого служения и провидческого пафоса русской литературы”. Вадим Полонский процитировал профессора Жоржа Нива (Франция), одного из ведущих западных специалистов по русской литературе и автора ряда книг о писателе:
“Я убежден, что Солженицын — последний не только русский, но и европейский писатель-пророк. Писатель, который хочет одновременно и творить художественно, и менять своих современников. Таких писателей уже нет. И, возможно, их не будет больше. Современник не готов их слушать, он слишком рассеян, разбросан, у него слишком мало времени”.
Вадим Владимирович отметил, что для современников А.Солженицын стал не только первооткрывателем лагерной темы в русской литературе, — писатель “неизменно выламывался из пределов разных идеологий, культур и сценариев”, демонстрируя в своих произведениях “символическую емкость”.
— Он мог быть нетактичным и предвзято идеологичным, и односторонним, но из себя, со своей собственной, не совпадающей с иными мерой, — подчеркнул докладчик. — Неизменно неудобна бесстрастная универсальность Солженицына. Он также неудобен для респектабельной публики, как поздние Гоголь и Достоевский, Лев Толстой и Виктор Гюго.
Вадим Полонский показал на примерах произведений Солженицына путь писателя “к масштабности”, начав с “Одного дня Ивана Денисовича” и закончив “Красным колесом”. По мнению исследователя, уже первое произведение будущего классика литературы претендовало на миссию “восстановления в правах маленького человека”. Рассказ “Матренин двор” охарактеризовала еще Анна Ахматова: “Тут уже виден великий художник, человечный, возвращающий нам родной язык, любящий Россию, как Блоком сказано, смертельно оскорбленный любовью”. В “Архипелаге ГУЛАГе” — опыте художественного исследования — писатель показал зарождение антимира современности — архипелага страха и страданий.
— Эпос Солженицына особенен, по сути своей мистериален: через сохраненную верность себе и несгибаемость, самоограничение, самоотречение. За жанровый ориентир “Архипелага ГУЛАГа” А.Солженицын берет “Божественную комедию” Данте. Архитектоника ада проявляется на страницах романа очень ярко. Лагерь должен стать для героя духовным опытом преодоления ада и чистилища на пути к спасительным чертогам, — отметил докладчик.
Главным героем романа “Красное колесо” стала сама Россия на пути к своему крушению. Главный вопрос произведения — в чем загадка этого крушения? По мнению В.Полонского, писатель осуществил поиск неклассических моделей передачи художественного времени. Но если у Марселя Пруста все повествование подчинено “метафизической экспансии человеческой памяти”, то у Александра Солженицына совсем другая цель: в узлах повествования “сгущается суть исторических изломов”.
— Читатель наделяется иллюзией максимальной исторической неопределенности относительно исхода происходящего, зная, чем в реальности закончились описываемые события, — отметил В.Полонский, добавив, что углубленный анализ “Красного колеса” исследователям еще только предстоит.
Коснулся директор Института мировой литературы и специфики работы А.Солженицына с русским языком: писатель составлял специфический словарь — “Словарь языкового расширения”. Предметом его специального изучения стала лексика. Источником изучения и пополнения русского языка послужил словарь В.Даля. Сам Солженицын выбирал и отбирал редкие и малоупотребительные слова, которые незаслуженно забыты и могут вернуться в активный словарный запас современных носителей языка.
— Около 40% его словника составили редкие лексические единицы, остальное — собственные неологизмы. Словотворчество Солженицына восходит к Серебряному веку русской поэзии, прежде сего, к Ремизову и Белому, — сказал докладчик.
Также Вадим Владимирович рассказал, что сделано за последние годы для сохранения наследия писателя: оцифрован и частично описан архив А.Солженицына. Продолжает работу библиотека-фонд “Русское зарубежье”, созданная по инициативе писателя (он сам передал туда более 1500 книг — воспоминания русских эмигрантов, коллекции их писем, архивы главнокомандующего Русской армией в Первую мировую войну). В серии “Литературные памятники” вышло первое и пока единственное научное издание “В круге первом”. В.Полонский отметил бесценный труд Наталии Солженицыной и всех исследователей наследия писателя.
Наталия Дмитриевна поблагодарила ученого и попросила разрешения у Вадима Викторовича издать его доклад силами “Русского зарубежья”.
Затем настало время прений. По мнению ректора Литературного института им. А.М.Горького Алексея Варламова, А.Солженицын был прежде всего художником, а не пророком, а его “общественное служение соответствовало его темпераменту и было вызвано временем”. Алексей Варламов не согласился с параллелью между Солженицыным и Гоголем с Толстым.
— Толстой отказался от своего творчества, Солженицын — нет, — сказал он, добавив, что Александр Исаевич был “победителем во всех смыслах”: преодолел трудное детство, получил прекрасное образование, участвовал в Великой Отечественной войне, пережил ГУЛАГ, победил советскую цензуру и прорвался к широкому читателю.
Директор Пушкинского Дома (ИРЛИ) член-корреспондент РАН Всеволод Багно заметил, что “писатель Солженицын брал верх над публицистом и ученым”, напомнив слова Александра Исаевича, произнесенные им в 1974 году: “В отношении моих текстов махните рукой на строгости”.
— “Осветлившийся внутренний стержень страдания” осветлился у всех, кто его читал, — сказал В.Багно, отметив, что хоть Солженицыну не удалось обустроить Россию и жизнь пока не получается, но с архипелага на большую землю люди постепенно перебираются.
Директор Государственного музея истории российской литературы им. В.И.Даля (Государственного литературного музея) Дмитрий Бак рассказал о недавнем открытии Музея Александра Солженицына.
В составе ГМИРЛИ — 10 музеев (Герцена, Чехова, Достоевского, Пастернака и других писателей). Среди них особое место занимает музей писателя Солженицына, созданный в 2015 году в Кисловодске.
— Идем навстречу открытию второй очереди — получим мощный форпост литературы, — подчеркнул Д.Бак.
Он также отметил, что фигура Солженицына важна с точки зрения кодификации русской истории и русской литературы. Особое место занимает способ “бытования” его текстов. Д.Бак подчеркнул, что роман “Красное колесо”, к сожалению, не был популярен среди читателей и не был хорошо изучен в прошлом, хотя, по мнению выступающего, “может быть сопоставим с высшими достижениями русской литературы”. Он подчеркнул литературоцентризм русской культуры, — сказал Дмитрий Петрович.
Директор Дома русского зарубежья им. А.И.Солженицына Виктор Москвин поведал о том, как тяжело было уговорить представителей русской эмиграции передать в российские архивы собранные ими материалы. А прежний президент РАН Юрий Осипов показал эксклюзивные фотографии А.Солженицына в те времена, когда тот был избран академиком РАН.
— Александр Исаевич очень ценил членство в Академии наук, — отметил Ю.Осипов.
Вице-президент РАН Николай Макаров, подчеркнул, что это заседание президиума — первое за довольно долгое время, на котором обсуждаются филологические науки.
— Александр Солженицын вернул классическую литературу в наше собрание, и это очень отрадно, — сказал Н.Макаров, добавив, что диалог писателя и историков был непростым, но многие оценки Солженицына были приняты и реализованы, стали достоянием действительности.
— Солженицын показал единство современной филологии, истории и обществознания. Это возвращает гуманитарным наукам веру в себя, — подчеркнул вице-президент РАН.
— Действительно, Александр Исаевич считал Большую золотую медаль Академии наук самой дорогой наградой наряду с двумя военными орденами, — сказала вдова писателя Наталия Дмитриевна Солженицына. Она отметила, что наследие писателя огромно: “Бумаг много, “колоссальный рукописный архив”.
— Теперь писем никто не пишет, — посетовала Наталия Дмитриевна, — а у Александра Исаевича эпистолярное наследие, имеющее большое не частное значение. Переписка со всем миром: ему писали от Токио до Осло. Возможно, контакт с РАН поможет в будущем издании и комментировании этих писем.
Коснувшись полемики вокруг количества жертв, приведенных в “Архипелаге ГУЛАГе”, Н.Солженицына сказала:
— Друзья за него извиняются, это трогательно, но не нужно. Те цифры, которые он привел, экстраполируя собранные сведения и умея считать (выпускник физмата все-таки), наверняка верны. Просто в его уста вкладывают неверные слова, он говорил о десятках миллионов жертв именно как о результате, плате за все владычество советской власти. Я надеюсь, что РАН сделает так, чтобы за А.Солженицына не пришлось извиняться.
Александр Сергеев поблагодарил Наталию Солженицыну за участие в заседании президиума и пообещал способствовать тому, чтобы ученые РАН приняли самое активное участие в научном сохранении наследия Александра Исаевича.
“Поиск” попросил Наталию Дмитриевну и Александра Михайловича, рассказать, планируются ли в ближайшей перспективе научные издания литературных трудов А.Солженицына.
— Никогда раньше так быстро после смерти писателя не появлялись академические издания. Александр Исаевич ушел от нас только 10 лет назад. “В круге первом” под редакцией М.Петровой (серия “Литпамятники”) готовилась много лет, начавшись еще до высылки Солженицына из страны. Всякое академическое издание требует многих лет работы. Плоды не следует ожидать скоро, — сказала вдова писателя.
Она отметила, что все, что уже издано сегодня (21 том из 30 собрания сочинений), не полное собрание работ писателя, а “эталонные тексты”, не имеющие научных комментариев.
— Наталия Дмитриева задала РАН несколько задач. Я думаю, что для наших гуманитарных отделений это очень злободневные научные вопросы, которые будут решаться, — ответил на вопрос “Поиска” Александр Сергеев.
— РАН сама переживает нелегкие времена, и не надо никого подстегивать. Мы будем содействовать ученым. У нас мало сил, но они высокого качества, — отметила Н.Солженицына.
В завершение встречи вдова А.Солженицына подарила Александру Сергееву два новых издания русского писателя с дарственными надписями.
Андрей СУББОТИН
Фото Николая СТЕПАНЕНКОВА
Нет комментариев