Следующая станция — Луна. Требуются добровольцы для наземного полета.

А.Суворов: — Замечу, что в мире нет института, подобного нашему. Здесь занимаются медициной космической и авиационной, подводной и медициной экстремальных ситуаций, создана отлично действующая система медицинского обеспечения космических полетов. В первую очередь в области гиподинамии, когда во время длительных полетов в невесомости, продолжавшихся полгода-год, не испытывающие нагрузок мышцы космонавтов постепенно атрофировались. И по возвращении на Землю их буквально на руках выносили из спускаемого аппарата. Долгие поиски, многочисленные эксперименты увенчались успехом: институт разработал методики и тренажеры, которые помогают экипажу сохранять форму. Еще пример. В первые годы космических полетов американские астронавты дышали чистым кислородом, а наши — обычным воздухом (79% азота и 21% кислорода). Практику ИМБП признали лучшей, и сейчас и те, и другие дышат “нашим” воздухом. Неудивительно, что многочисленные наработки в области космической медицины, накопленные ИМБП, привлекают пристальное внимание западных коллег.

О.Котов: — Особенность института — в умении аккумулировать как фундаментальные исследования в области биологии, медицины, так и практический опыт, полученный во время орбитальных полетов и наземных экспериментов. Обширные знания позволяют нам идти дальше — разрабатывать программы полетов к Луне и Марсу. Тогда во весь рост встанет проблема медицинского обеспечения экспедиций в дальнем космосе. Нам предстоит добиться, чтобы космонавты благополучно долетели до Марса, выполнили намеченную программу и в добром здравии вернулись на Землю и, что не менее важно, через какое-то время снова отправились в космос. Такова одна из задач института, и он успешно с ней справляется. Неудивительно, что практически все космические организации мира стремятся сотрудничать с ИМБП. За рубежом фундаментальные исследования, как правило, ведут университеты, а практической медициной занимаются частные компании. Отсюда возникают проблемы интеграции фундаментальной науки и практической космической медицины. ИМБП таких проблем не знает и в сравнении с зарубежным опытом имеет неоспоримые преимущества, что и признают наши иностранные партнеры. 

О.Котов: — Неверно постановленный вопрос, хотя и распространенный. Посылка автоматов — лишь первый этап изучения космоса, как и орбитальные полеты. Присутствие космонавтов позволит решить неминуемо возникающие осложнения в работе роботов. Люди смогут их перепрограммировать, если что-то пойдет не так, и тем самым спасут миссию от провала.

А.Суворов: — Ученые России и США давно пришли к выводу, что далеко не все эксперименты нужно и можно проводить на борту МКС и в наземном “Марсе-500”. Тем более что возникли новые вопросы, появились новые технологии оценки состояния здоровья космонавтов. Решено сначала обосноваться на Луне, использовав ее как базу для дальнейшего броска к Марсу. Необходимо понять, какие проблемы могут встать перед экипажем и как их решать. Ответственность за эксперимент возложили на ИМБП, поскольку только он располагает современной испытательной базой — уникальным наземным комплексом. Остановились на 17 сутках — столько времени займет полет к Луне, ее облет и возвращение на Землю. 

Естественно, мы не обещали добровольцам легкой жизни, предупредив, что это не привычный для космонавтов орбитальный полет, а путешествие в открытый космос, где возможно все и непредвиденные ситуации тоже, и лишили их сна аж на 48 часов, создав искусственный стресс, чтобы убедиться, что он их не сломит. Для подобного рода экспериментов, замечу, это стандартная практика. Добровольцев загрузили работой, а датчики контролировали их состояние (на снимке). Реакция, как и ожидалось, оказалась индивидуальной. Два человека из экипажа в шесть человек прошли подготовку в космонавты. Фактически это профессионалы, и они легко справились с заданием. Остальные — по-разному, но выдержали все. Больше всех досталось врачу, проводившему медицинские исследования. 

А.Суворов: — Он будет имитировать вращение вокруг спутника Земли окололунной станции (размером немного меньше МКС). Корабль к ней пристыкуется, экипаж примется месяц ее обживать и выбирать место посадки экспедиционного модуля. На станции останутся два человека, а четверо высадятся на Луне вместе с вездеходом, который возьмет образцы грунта. Спустя несколько суток они вернутся на станцию и откуда будут управлять ровером.

Сначала планируем набрать человек 12-14 (хотя в экипаже шестеро) и по результатам испытаний и психологического тестирования решим, кто останется в команде, а кто — нет, чтобы исключить даже малейшую возможность выхода из эксперимента, а такие случаи, увы, были. Современные тесты позволяют прогнозировать поведение человека в экстремальных ситуациях, снижают возможности возникновения конфликтов в группе, проявления агрессивности и др. Мы должны убедиться, что добровольцы понимают: им предстоит не романтическое приключение, а тяжелая работа. А поможет им в этом психологический настрой. Считаю, это самое важное, а также совместимость членов группы, их способность быстро найти выход из самого сложного положения. Предпочтение отдадим тем, кто проходил подготовку в отряде космонавтов или уже побывал на орбите. В команде обязательно будет врач. Терапевт или хирург — особой роли не играет. Главное, чтобы умел работать руками и был готов к самым непредвиденным ситуациям. 

— Операцию делать необязательно: процесс можно заглушить антибиотиками и перевести в хроническое состояние. А зуб удалить любой врач сможет. Куда серьезнее риск травмы или перелома. Но и на этот случай предусмотрены особые меры. А при остром заболевании космонавта положат в изолятор — он также есть на станции. И все-таки главное — на мой взгляд — это умение приспособиться к ситуации. Как сказал ветеран-испытатель ИМБП, “профессионал должен уметь терпеть”. А я бы добавил: и держать удар.

— И на этот случай есть свои методики и тесты. Мы опробовали их во время эксперимента “Луна-17”. Психолог через телеэкран задает добровольцу неприятный, “колючий” вопрос: мол, слышал, что на тебя жалуются — ты по ночам беспокойно спишь — похоже, тебя что-то беспокоит? Конечно, это — провокация, но нам важно узнать, как поведет себя испытуемый: примет спокойно, не подавая вида, что уязвлен, или начнет “кипятиться”? Для психолога это — материал. Много дают и приватные беседы с членами экипажа, когда они высказывают претензии, замечания и проч. Были, скажем, недовольные постановкой опытов и исследований: один считал, что их надо проводить так, другой — иначе. Здесь свое слово должен сказать командир экипажа — это его доля ответственности. Он обязан помнить, что конфликт может возникнуть на пустом месте, из-за ерунды и ему необходимо его “погасить”. 

— Да, развивая аутотренинг — умение настроить себя на противодействие негативным ситуациям. К ним нужно быть готовыми, суметь внушить себе, что все не так уж плохо, что они справятся и расстраиваться не стоит. И, конечно, не делать из мухи слона. Во время “полета” добровольцы высказали претензии к еде: мол, в каше комки, даже косточки встречаются — безобразие! Мы немедленно связались с поставщиком — “виноватой” оказалась каша с вишней. Ее плохо приготовили — образовались комочки, внутри которых действительно были вишни с косточками. Ерунда и только.

— Да, как дети, причем малые. Они знают, что к ним привлечено чуть ли не мировое внимание и ощущают себя как пуп Земли, не меньше. 

— Очень просто: иногда мягко, а иногда жестко ставим на место. Например, напоминаем, что они заключили договор, а он предусматривает то-то, его необходимо выполнять. А бывает “гладим по головке”: мол, конечно, ты прав, но сам видишь, проблема не такая уж серьезная, давай попробуем договориться.

О.Котов: — Разница существенная. Случись что-либо серьезное на борту МКС — травма или острое заболевание — и пристыкованный к станции корабль за 4-6 часов доставит заболевшего на Землю. При полетах к Луне и Марсу эта возможность исключена, и при отборе космонавтов требования к состоянию здоровья куда серьезнее. Понятно, что все предусмотреть невозможно, поэтому определена так называемая шкала рисков — перечень заболеваний, которые могут проявиться в космосе. Это учитывается и при отборе космонавтов, и при комплектовании медицинской аппаратуры на борту, включая медицинскую подготовку экипажа, в частности, его умение пользоваться приборами. Поможет, безусловно, и земная телемедицина. Даже задержка сигналов из-за огромного расстояния не помешает опытным медикам поставить диагноз, определить меры первой помощи. 

— Да, и еще они должны быть самообучающимися, буквально впитывать разнообразные знания и уметь ими воспользоваться, чтобы не растеряться в неожиданной ситуации. 

О.Котов: — Я летал в смешанном экипаже и особой разницы не вижу. Психологический климат в полете определяется психотипом человека и не зависит от пола. Взаимоотношения экипажа строятся на профессиональной основе, и все решает степень твоей квалификации. Поэтому важен не гендерный состав экипажа, а отношение к делу, умение справляться с задачей. 

— К высадке на Марс человечество пока не готово. Она требует мощнейшей подготовки: создания системы жизнеобеспечения, тяжелой ракеты, станции, другими словами, сложной космической инфраструктуры. Думаю, полет к Марсу может состояться после 2040 года. С Луной, а она рассматривается как технологический полигон, дело обстоит проще: к 2025 году станция должна быть построена, а полеты к ней начнутся приблизительно в 2030-м.