Есть темы, обсуждать которые наспех — чревато. Ты готовишься изложить то, что тревожит, посоветоваться с коллегами, как подступиться к решению проблемы, обсудить достигнутые результаты, а тебе вдруг говорят: “Знаешь, давай в следующий раз. Сегодня у нас тут праздник, надо на него поспеть”. И вместо совместного поиска, заинтересованного обсуждения получаешь странное ощущение непричастности к чужой радости. Мол, явился в неурочный час, без тебя дел полно, хотя именно в этот день звали поговорить начистоту.
Просчет? Небрежность? Желание втиснуть тьму событий в считаные часы? Или ошибочно расставленные приоритеты?
Что нас делает народом?
В конце апреля Балтийский федеральный университет им. Иммануила Канта праздновал 65-летие. Праздновал широко — с торжественным заседанием Ученого совета и органным концертом в Калининградском кафедральном соборе, с гастролями московских артистов и певцов, приемом в Областном драмтеатре, с приглашением зарубежных гостей, экскурсиями по Музею И.Канта и в заповедник “Куршская коса”… И с Международной конференцией “Культура сохранения языка межнационального общения в странах СНГ и Балтии”. На нее-то времени почти и не хватило. Многие гости, подготовившие сообщения, даже не смогли выступить. И уж тем более в своем профессиональном кругу “задаться вечными вопросами”. Почему? Да потому, что на конференцию было отведено всего четыре часа. Вместе с подведением итогов и принятием резолюции.
С одной стороны, конечно, калининградцы хотели проявить гостеприимство, одарить всем, чем богаты — и чудесами природы, и магией архитектуры, музыки… А с другой — показать, как стремительно растут возможности и амбиции вуза, получившего за считаные годы и гордое имя Канта, и высокий статус Балтийского федерального университета. Но случился перебор: пафос торжества потеснил конференцию, на которую съехались не функционеры, а люди, лично бьющиеся за сохранение русского языка на пространстве бывшего СССР. Их выступления были очень разными. Одни напоминали дипломатические ристалища, где каждое вежливое слово несет боевой заряд. А как иначе, когда ситуация развивается, по выражению ректора Славянского университета Республики Молдова, “в направлении от русского языка”? Когда заместитель начальника Управления Президента РФ по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами Игорь Маслов констатирует, что сейчас нередко в отношении русского языка осуществляются недружественные подходы. Доклады других участников встречи несли в себе такую боль и усталость, что диву даешься, как люди не оставляют усилий. Иногда кажется, что силы им дает только профессионализм — их внутренний стержень.
Не зря директор Института всеобщей истории РАН Александр Чубарьян назвал собравшихся на конференцию экспертами по распространению, поддержке и защите русского языка. Он сказал, что нужно обменяться опытом, накопленным в разных странах, по обеспечению прав русского языка, потому что не стоит уповать в этом деле только на государственные программы. Надо активнее привлекать к решению задач сохранения языка межгосударственного общения гражданское общество.
Роль камертона, задавшего тональность разговору, сыграли слова Дмитрия Лихачева, которые напомнил собравшимся представитель Армении, член Комитета экспертов Европейской хартии региональных языков Совета Европы, профессор Сурен Золян: “Культура — это огромное целостное явление, которое делает людей, населяющих определенное пространство, из просто населения — народом, нацией. Если у людей, населяющих какую-то географическую территорию, нет своего целостного культурного и исторического прошлого, традиционной культурной жизни, своих культурных святынь, то у них (или их правителей) неизбежно возникает искушение оправдать свою государственную целостность всякого рода тоталитарными концепциями, которые тем жестче и бесчеловечнее, чем меньше государственная целостность определяется культурными критериями”.
Сурен Золян считает, что в ХХI веке на лингвистику возлагается особая ответственность. Будущее СНГ и стран Балтии видится ему как открытое информационное общество, причем организованное по принципу сети. Такая принципиально новая задача не может быть решена традиционными методами. Попытка рассмотрения лингвистических проблем в рамках интересов диаспор или национальных меньшинств снижает общий потенциал и не способствует развитию многосторонних интеграционных связей. В Армении русская община никогда не была значительной (в конце ХIХ века она не превышала 18 тысяч человек, в 80-е годы ХХ века — 51 тысячу, сейчас — 15 тысяч), но владеют русским более 85% населения республики. У русского языка образовалась новая функция — интегратора культурно-цивилизационного пространства. Уже видно: там, где в СНГ пропадает русский, его не замещает английский. Поэтому сегодня важно уделять внимание неформальному образованию. Например, доступность информационных ресурсов российских библиотек послужила бы бόльшим стимулом для распространения русского языка, чем воззвания правительств.
Суржик не спасет
Игорь Маслов из Управления Президента РФ тут же отреагировал на эти слова, заверив, что скоро Славянские университеты на постсоветском пространстве получат открытый доступ к электронным библиотекам России. А Леонид Гамза, начальник управления Россотрудничества, сообщил, что как госзаказчик ФЦП “Русский язык” это Федеральное агентство реализует проект по созданию Центра коллективного доступа к российским образовательным услугам для стран СНГ. В пяти государствах такие центры уже созданы и оснащены, работы будут продолжаться…
Информация обрадовала многих. Ведь даже там, где у русского языка есть статус языка межнационального общения (Молдавия), он постепенно теряет свою силу: 75% молодежи Молдавии никогда не были в России, читали мало русской литературы, а роскошь смотреть телепередачи на русском в два часа ночи мало кто может себе позволить: в это время учащийся и работающий люд спит. Из-за этого многие сейчас хуже владеют русским, чем в детстве. Язык скудеет, “омолдаванивается”. Тем не менее 90% населения признают, что их многое связывает с Россией. Поэтому, считает ректор Славянского университета в Кишиневе, точечная и последовательная поддержка тех структур, которые в странах ближнего зарубежья продвигают русский язык, дала бы хороший результат. Без этих структур пространство русского языка и русской культуры будет стремительно истончаться и сужаться.
Людмила Кудрявцева, президент Украинской ассоциации преподавателей русского языка и литературы, профессор Киевского национального университета им. Тараса Шевченко, тоже заявила, что через несколько лет в ее стране будут говорить не на полноценном русском языке, а на суржике, в худшем случае будут им владеть как иностранным. Без русского языка когнитивное пространство даже интеллигенции Украины скукоживается, а молодежь вообще становится немой за пределами своей страны. И это при том, что на Украине существует Закон о языках, где записано, что русский язык может применяться везде. Однако в годы “оранжевого” правления, при Ющенко, было издано около 80 новых законов, которые касались правовой сферы, рекламы, делопроизводства и так размыли Закон о языках, что в части русского языка он перестал действовать.
На вопросы по поводу предвыборных обещаний Партии регионов сразу же после прихода к власти поднять статус русского языка Людмила Алексеевна только рукой махнула: ради привлечения электората обещают что угодно… Государственная политика в области языка должна отвечать языковым потребностям общества. По данным последней переписи населения Украины, 67% считают родным языком украинский, однако как основной язык общения в учебе, на работе и в общественных местах русский лидирует. Более того, около 86% граждан Украины выразили желание заполнить анкету на русском языке. Основываясь на этих данных, профессор Кудрявцева заявила о несоответствии статуса русского языка потребностям общества.
Мы не хотим конфликта
Доктор экономических наук Александр Гапоненко, возглавляющий Институт европейских исследований (Латвия), рассказал о том, как проходил в Латвии референдум о сохранении русского языка. По его словам, после распада СССР национальное строительство в балтийских странах приняло достаточно жесткие меры по отношению к многонациональному населению. В Латвии попытались возвести этносоциальную пирамиду, с коренной бюрократией на вершине, а внизу — все прочие этносы и социальные группы. Без знания латышского языка не давалось гражданство, хотя как минимум 40% населения в основном говорят на русском. Национал-радикалы начали инициировать закон, который запрещал бы преподавать на русском даже в частных школах.
— Самое поразительное, что население не заинтересовано в выдавливании русского языка из обихода. Это показали опросы, сделанные западными социологами, — рассказывал А.Гапоненко. — Занимается разрушением ареала русского языка в Латвии правящая верхушка. Референдум было трудно организовать, у сторонников русского языка на агитацию не было средств, подчас даже на нотариальное заверение подписей, но состоятельные люди давали деньги бедным, для разъяснения ситуации вовсю использовали социальные сети… И при этом все знали: выиграть невозможно. Власть затеяла страшную антирусскую кампанию. Влила огромное количество денег из госбюджета, на что не имела права. Лавиной шли передачи, статьи, появились плакаты о том, что русские хотят разрушить Латвию. Обвинили “Русский мир”, “волосатую руку” Москвы… Однако референдум состоялся. И явка — 70% — была на 10% выше, чем обычно. Причем 15% населения — именно русские, не имеющие гражданства, в нем не имели права участвовать. Тем не менее голосование показало, что “за” русский язык 25% трудоспособного населения страны.
Референдум имел большие социальные последствия для Латвии и русского мира в целом: были опробованы легальные механизмы доведения позиций национального меньшинства до большинства. Большинство — 75% — проголосовало “против”, но ни в одной европейской стране язык национального меньшинства не получал более высокий статус юридически в результате прямого голосования. Всегда — в результате воздействия международного сообщества на правящую элиту, чтобы принудить ее к выполнению общедемократических требований. Однако наши требования донести в латышское информационное пространство трудно. Нас туда не пускают. Сначала латышские СМИ достаточно нейтрально передавали информацию о том, чего хотят русскоязычные в Латвии, почему вышли с предложениями, потом начали проводить политику дискриминации тех, кто ратует за русский язык — мол, бунтовщики. В Латвии все делается, чтобы не сломать социально-экономическую систему дискриминации некоренного населения, поскольку она приносит выгоду тем, кто наверху. Изменить ситуацию с русским языком резолюциями конференций, петициями нельзя. Для управления политическим процессом нужны политические инструменты, например референдум. Но…
— Меня зовут на Украину — расскажи, научи, — говорит Александр Владимирович. — Но референдум по языку расколет эту страну надвое. И что потом? В России до сих пор нет концепции развития русской нации, русской цивилизации. Мы сейчас начали кампанию за право русских голосовать на муниципальных выборах — нас в этом Америка, Европа поддерживают. Знаете почему? После проигрыша на референдуме мы можем обратиться к России — дайте русским негражданам Латвии (15% населения) права гражданства РФ. Представьте, что дадут. К ним ведь могут присоединиться русскоязычные граждане Латвии… Гипотетически 40% может набраться. Что тогда?
Референдум, кстати, проводила 25-35-летняя молодежь. В основном граждане Латвии, которые считают, что русский язык для них родной, что это ценность, которую нужно сохранить и за которую стоит бороться. Но мы не хотим довести дело до конфликта. Важно, чтобы этот процесс не принял националистические формы: русские против латышей. Нам, к счастью, удалось сохранить спокойствие потому, что мы вносили цивилизационный смысл и не допускали никаких негативных отношений к латышам. Мы хотим формирования единой латвийской нации, не латышской, а латвийской, где живут на равных разные народы.
И эксклаву мало русского
Под конец пленарного заседания выступил ректор БФУ Андрей Клемешев, который сказал, что “это мероприятие для БФУ имеет особую значимость. Двадцать лет мы, жители Калининградской области, российский эксклав на Балтике, отделены от большой России. Так же как в странах СНГ подавляющее большинство молодежи никогда не видело России, но бывает за рубежом. Плюс среди населения области лишь 42% тех, кто родился здесь. В девяностые, после распада Союза, из Центральной Азии, Казахстана, с Северного Кавказа сюда приехало более 200 тысяч человек. Они считают русский своим родным языком, а русскую культуру — близкой. Но в отрыве от своего государства молодежи трудно ощутить, какая она, современная русская культура. Проблема идентичности калининградцев остается острой, она одна из важнейших для нашего социума. Поэтому в университете и создан НОЦ “Русская Балтика”, который стал инициатором этой конференции и при поддержке Международного фонда гуманитарного сотрудничества г осударств-участников Содружества Независимых Государств сумел ее организовать. Я считаю, что у нашего эксклава много проблем, близких к тем, что здесь обсуждаются, поэтому предлагаю создать в вузе постоянно действующую коммуникативную площадку по этой теме. Бездействовать нельзя — мы еще не понимаем ту степень деградации, которая может наступить в сфере науки, когда мы потеряем в странах СНГ и Балтии тот слой ученых, специалистов, который не просто выучен по-русски, но сформирован тысячелетней русской культурой…
Верно сказано. Только, к сожалению, из-за праздника больше времени у ректора пообщаться с коллегами из СНГ не нашлось. А будь он и его проректоры посвободнее, можно было эту конференцию сделать началом продуктивного сотрудничества с десятком стран, пусть и далеких от Калиниграда, но таких, где еще очень многие говорят на русском и подавляющее большинство хочет его знать.
Откуда такая уверенность? Недавно на сайте МФГС http://www.mfgs-ng.org/activity/sng/909.html появились результаты социологического опроса 11 767 граждан государств-участников Содружества Независимых Государств и Грузии. Некий портрет гуманитарного сотрудничества, который представил Исследовательский холдинг РОМИР. Опрос провели по репрезентативной выборке в Азербайджанской Республике, Республике Армения, Республике Беларусь, Грузии, Республике Казахстан, Кыргызской Республике, Республике Молдова, Российской Федерации, Республике Таджикистан, Республике Узбекистан и на Украине. Так вот, на вопросы об отношении к русскому языку 89% жителей этих стран, без учета России, сообщили, что они его знают, 71% свободно владеет им, а 96% опрошенных жителей СНГ и Грузии хотят, чтобы их дети знали русский язык. Этому могло бы способствовать открытие в их странах учебных заведений, где обучали бы на русском языке; наличие телеканалов и радиопередач на русском языке; культурно-развлекательных программ на русском языке, специальных учебников по изучению русского языка…
Все это, конечно, не возникнет само собой, вопреки линии правительства, но и не появляется только благодаря власти. Кое-что можно попытаться инициировать силами того самого гражданского общества. Оно, кстати, не всегда зарождается под протестными лозунгами, а… и на родительском собрании в школе. О такой удивительной истории мне рассказала профессор Американского университета в Центральной Азии Светлана Кундузакова. У них в университете есть программа (в нашем варианте — кафедра) “Русский язык”. В этом году в начале апреля они проводили выездной семинар повышения квалификации для учителей русского языка в Нарыне, где этнических русских проживает всего семь семей. Но в этом, на четыреста с лишним километров отдаленном от Бишкека горном крае, существует школа с преподаванием всех предметов на русском языке. Среди примерно 1200 учеников этой школы нет ни одного этнического русского ребенка, а 90-95% ребят говорят на чистейшем русском языке. Так захотели родители. Несколько лет назад они на общем родительском собрании единогласно проголосовали, чтобы обучение в их школе велось на русском языке. Аттестаты выпускники получают двух образцов — российского и киргизского.
— Это открывает им дорогу в будущее, — считает Мамед Тагаев, профессор Кыргызско-Российского Славянского университета, — потому что современные чаяния киргиза не отражает один киргизский язык, коренное население нашей республики нуждается в русском языке.
Елизавета ПОНАРИНА
Фото автора
Нет комментариев