Планы на Стратегию. Профессора РАН моделируют будущее.

А.Лутовинов: – Еще в ходе обсуждения самой Стратегии профессора продемонстрировали способность к конструктивной работе. Мы принимали участие во всевозможных советах и рабочих группах, аргументированно отстаивали свою позицию, внесли немало серьезных предложений. И в работе над планом реализации Стратегии мы не добивались какого-то особого отношения к профессорам РАН, а использовали все каналы, чтобы донести до оппонентов свои мысли. Ведь речь идет о документе, по которому нам предстоит жить. 

Профессора вошли в созданную Минобрнауки рабочую группу по корректировке плана реализации Стратегии. Наши представители включены в несколько экспертных советов при Комитете Государственной Думы по образованию и науке. Мы работали и там, и там.

В процессе обсуждения план кардинально менялся и, насколько нам известно, продолжает дорабатываться. Но многие из наших основных предложений в последнюю известную нам версию, кажется, попали. 

Ю.Ковалев: – Процедура разработки таких документов, как план реализации Стратегии, предполагает сбор предложений и замечаний от федеральных органов власти, ведомств, заинтересованных структур. Мы, как профессора РАН, работали совместно с академией. Кроме того, находились в тесном контакте с министерством, в частности с нынешним директором Департамента науки и технологий Сергеем Матвеевым. Несколько месяцев назад он встречался с профессорами, изложил свое видение того, как должна быть организована наука в России, выслушал наши мнения. В настоящий момент доработку плана координирует заместитель министра образования и науки Григорий Трубников, с которым также налажен прямой диалог. В общем, нам грех жаловаться на недостаток внимания. 

К обсуждению плана были подключены и другие представители науки, а также исполнительной власти, бизнеса и инновационных компаний. Так, во встрече на площадке Аналитического центра правительства, где была представлена текущая версия плана, приняли участие около 100 человек. 

А.Лутовинов: – В первую очередь, большинство профессоров РАН волнует судьба фундаментальной науки. Но об этом давайте поговорим позже. Для начала представим два ключевых момента, решения которых в рамках реализации Стратегии мы собираемся добиваться. 

Профессора предлагают прописать в законодательстве такое понятие, как “научный госконтракт”. Речь идет о создании дружественной среды для научно-технических коллективов, разрабатывающих и создающих уникальное оборудование.

Сегодня все люди, выполняющие государственные контракты (заказы ведомств, оплачиваемые из бюджетных средств), работают в одинаковых условиях. Нет дифференциации по виду продукции. И для тех, кто, условно говоря, “делает табуретки”, то есть производит продукцию по шаблону, и для тех, кто создает что-то новое, нормативная база едина. Все жестко регламентировано: сроки, отчетность, штрафные санкции. Между тем создатели сложных приборов нередко попадают в ситуацию, когда необходимы дополнительные исследования, а соответственно, продление сроков выполнения работ или дофинансирование.

Приведу пример из жизни. В следующем году планируется запуск международной орбитальной астрофизической обсерватории “Спектр-Рентген-Гамма”, предназначенной для изучения Вселенной в рентгеновском диапазоне энергии. На этом космическом аппарате будут стоять два телескопа – российский и немецкий. Работа над ними началась давно. Несколько лет назад немецкие специалисты столкнулись с неожиданной технической проблемой. На этапе разработки и наземной отработки использовались ординарные микросхемы, а в летный образец нужно было ставить более дорогие, радиационно-стойкие. Из-за различия в их функционировании пришлось корректировать схемотехнику уже готового прибора, на что потребовалось полтора года и немало дополнительных средств. Никого эта история не удивила, все отнеслись с пониманием.

Мы же в аналогичной ситуации “налетаем” на штрафные санкции от заказчика. Даже если он согласен с нашей аргументацией, то все равно обязан действовать по закону. Работы, как правило, тормозятся, начинаются судебные процессы. 

Срыв сроков не всегда связан с ошибками разработчика, кстати, вполне естественными при создании новой уникальной аппаратуры. Бывает и так, что проект может потерять научную значимость (аналогичная задача решена другим коллективом) или вдруг выясняется, что идеи ученых не могут быть реализованы на современном технологическом уровне. Закрыть проект по этим основаниям также весьма проблематично и может стать предметом судебного разбирательства.

Ю.Ковалев: – Надо понимать, что, если сегодня кого-то из разработчиков судят, завтра другие не станут и браться за создание уникального оборудования. Это приведет к еще большему отставанию нашей страны от лидеров.

Одна из целей Стратегии – создать такую законодательную базу, которая позволит науке и технологиям развиваться максимально интенсивно. В частности, необходимы изменения нормативной базы, которые обеспечивали бы свободу научного и инженерного поиска. Разумеется, все решения о продлении или преждевременном прекращении научных госконтрактов должны приниматься по результатам грамотной, ответственной, независимой и всеобъемлющей экспертизы.

А.Лутовинов: – У наших коллег есть понимание, что это важная тема. Насколько нам известно, в текущую версию плана это предложение попало. 

Ю.Ковалев: – Очень важный вопрос – о карьерных лифтах для ученых. Вместе с Советом по науке при Минобрнауки мы настаиваем на необходимости разработки целостной системы, которая поддерживала бы непрерывный профессиональный рост молодого ученого от аспиранта до лидера научной группы. 

В целом ситуация в этой сфере не такая уж плохая, но есть пробелы, которые надо срочно заполнять. Размер аспирантских стипендий я даже не стану обсуждать: они катастрофически малы. К счастью, существуют программы, позволяющие доводить материальное обеспечение аспирантов до приемлемого уровня, – гранты руководителей, премии, конкурсные стипендиальные программы. Для защитивших диссертации есть постдоковские конкурсы в рамках Российского фонда фундаментальных исследований и только что появившиеся у Российского научного фонда. А вот ученые, достигшие возраста 35-40 лет, сваливаются в “долину смерти”. 

Не получив необходимого начального опыта в роли лидера научной группы, не имея в активе длинного списка публикаций, они попадают в условия жесточайшей конкуренции со своими старшими коллегами, у которых есть все для того, чтобы выиграть конкурс. Одни молодые исследователи вновь возвращаются под крыло руководителей, другие уезжают за рубеж, где система поддержки перспективных исследователей развита лучше, третьи после постдоковской программы за рубежом не возвращаются – некуда. В той же Западной Европе есть программы для молодых лидеров малых научных групп. Можно упомянуть, например, программы European Research Council.

А у нас только в РФФИ есть программа для докторов наук до 40 лет. Была надежда, что положение улучшит президентская программа РНФ, на которую фонд в этом году получил дополнительные средства. Научная общественность подавала в РНФ соответствующие предложения. Но к ним почему-то не прислушались. В итоге фонд объявил новые конкурсы с возрастной планкой 30 и 35 лет.

А.Лутовинов: – Справедливости ради надо отметить, что в конкурсе РНФ для научных групп под руководством молодых ученых заявителю должно быть меньше 36 лет на момент подачи заявки, а не на момент окончания проекта, как было раньше в некоторых других конкурсах. Значит, руководить исследованиями он сможет до 40 лет, если добьется продления сроков их выполнения. 

Ю.Ковалев: – Это, конечно, радует, но давайте все же прикинем, многим ли ученым поможет эта “уступка”. Успешный аспирант защищается в 27-30 лет и до 34-35 лет он участвует в постдоковских программах. Если в конце этого срока он набирает достаточный научный вес и может подать заявку на конкурс РНФ, то имеет фактически только один шанс. А ведь такой серьезный грант получают далеко не всегда с первого раза. Поэтому мы и предлагали РНФ поднять возрастной рубеж с 35 хотя бы до 40 лет. Очень жаль терять самых сильных, подающих большие надежды – тот кадровый резерв, о котором говорится много красивых слов. Очевидно, что они легко найдут себя в других странах или других сферах деятельности с более понятной и лучше выстроенной карьерной траекторией.

Кроме того, привязывая конкурсные требования к возрасту, необходимо разработать специальные условия для женщин-ученых, у которых возможны паузы в научной карьере из-за отпусков по уходу за детьми.

Надеемся, что в ближайшие годы комплекс мер, учитывающих все эти нюансы, будет принят и начнет реализовываться. Предложенный нами пункт о разработке программы непрерывной поддержки карьерного роста молодых ученых в план добавлен. 

А.Лутовинов: – Упомянутый вами пункт удалось включить в Стратегию с боем. Сейчас ведь делается главный упор на вовлечение бизнеса в инновационный процесс. Безусловно, без этого невозможно устойчивое развитие страны. Но и фундамент для инноваций необходимо непрерывно наращивать. Чиновникам это приходится постоянно доказывать. 

В один из вариантов плана были включены мероприятия, связанные с разработкой программы фундаментальных исследований, отвечающей большим вызовам. В рамках этой программы должны быть запущены научные проекты, направленные на получение новых фундаментальных знаний, необходимых для долгосрочного развития страны. Мы надеемся, что в окончательном варианте плана все эти позиции останутся.

Ю.Ковалев: – Нас, разумеется, беспокоит будущее фундаментальной науки, которая закладывает основу под решение всех прописанных в Стратегии задач. Поэтому мы поддерживаем принятое авторами плана решение – включить в число советов по приоритетам (которые должны стать одним из важнейших механизмов реализации Стратегии) отдельный Совет по фундаментальным исследованиям. Необходимые мероприятия можно разработать в рамках этого совета.

Ю.Ковалев: – Думаю, что со сложностью и масштабностью задачи, к решению которой к тому же подключено много участников. Минобрнауки приходится сводить разные мнения, и очень хорошо, что они стараются не скомкать проект, довести его до ума. Отслеживая, как меняется план, могу сказать, что с приходом нового заместителя министра, Григория Трубникова, документ существенно улучшился. Есть ощущение, что процесс развивается в нужном направлении. Радует, что у исполнительной власти есть готовность отодвигать сроки в ожидании успешного завершения этой непростой работы.