На переломе

 — Проблема превращения разработок в промышленные технологии является общей и для академических институтов, и для университетов, и даже для компаний, — отмечает Сергей Алексеенко. — Еще во времена перестройки в России исчезли отраслевые институты, а с ними и вся инфраструктура создания новых технологий. Делаются различные попытки по ликвидации громадного разрыва между фундаментальной наукой и производством, но такой подход нельзя назвать системным. Однако я искренне надеюсь, что именно 2017 год станет переломным в ситуации. В декабре 2016-го принята Стратегия научно-технологического развития Российской Федерации, главная роль в реализации которой отводится фундаментальной науке. Хотелось бы верить, что наступает звездный час Академии наук и мы сможем воплотить в жизнь свои наработки. 

— Здесь есть целый пакет предложений. Безусловно, в реализации инновационного сценария развития российской экономики вторая роль — после Москвы — должна отводиться Новосибирску. За Новосибирским научным центром, за Сибирским отделением РАН стоит вся Сибирь с ее невероятными богатствами (80% общероссийских запасов газа, 77% — нефти, 80% — угля, более 50% — гидроэнергии и леса). Я предлагаю возродить и модернизировать программу “Сибирь”, задуманную еще академиком Абелом Аганбегяном. Во-первых, надо реализовать громадный научный потенциал институтов СО РАН — мы можем координировать исследования и предлагать разработки фактически по всем направлениям развития сибирских регионов. Во-вторых, организовать производство продукции с высокой добавленной стоимостью непосредственно в Сибири, чтобы регион перестали рассматривать как сырьевую базу. Сможем реализовать такое производство — внесем более ощутимый вклад в развитие экономики России. Программа “Сибирь” должна объединять целый ряд подпрограмм, таких как “Байкал”, “Арктика”, программа по углехимии и многие другие. В Новосибирской области, например, впервые в России запущена программа реиндустриализации — увы, общепризнанно, что в нашей стране произошла деиндустриализация. Но реиндустриализацию невозможно осуществить без серьезной финансовой поддержки, поэтому необходимо вернуться к вопросу о создании в Новосибирске Наукополиса с ядром в Академгородке. Для возрождения Лаврентьевского “пояса внедрения” потребуется тесное взаимодействие между Президиумом СО РАН, институтами ФАНО, университетами, технопарками (необходима целая система таковых), не обойтись и без крупных заводов. Создание Наукополиса помогло бы Новосибирску решить многие проблемы, в том числе транспортные и инфраструктурные, в комплексе. Это единственный способ выйти на новый уровень развития как в регионе, так и в стране. 

— Надо объединить усилия. Напомню, что за три года реформы произошло полное разделение между РАН и институтами, несмотря на ФЗ №253, согласно которому на академию возложено научно-методическое руководство. Более того, утеряна координация между отделениями РАН и научными центрами. Механизмы взаимодействия нужно разрабатывать заново. Один из возможных путей — создание на базе всех наших региональных центров научно-координационных советов с включением представителей СО РАН, руководства институтов, местных властей. Такая координация принципиально важна для развития и фундаментальных, и прикладных исследований. Второй уровень взаимодействия — совместная работа в рамках программ, подобных уже упомянутой программе “Сибирь”. Однако все эти механизмы нужно не просто “спустить сверху”, но обсудить с региональными научными центрами.

— Главная проблема и главная задача — поддерживать высокий уровень фундаментальных исследований. Но чтобы его обеспечить, требуется суперсовременное оборудование, а это огромные вложения. В Сибирском отделении был замечательный опыт работы Приборной комиссии под руководством академика Р.Сагдеева — за несколько лет удалось фактически насытить сибирские институты оборудованием, превзойдя в этом плане другие научные центры РАН. Наиболее ценные приборы закупались в рамках созданных в СО РАН центров коллективного пользования. Думаю, что центры коллективного пользования должны развиваться в приоритетном порядке. Что же касается вопросов финансирования, то мы недорабатываем в следующем направлении: сибирякам стоит обратить особое внимание и на соседей — Казахстан, Монголию, Китай, и на международные организации типа ШОС и БРИКС, где, напомню, тоже есть свои крупные проекты и свои фонды.

Еще один хороший пример, который надо вспомнить, говоря о мировом уровне исследований, — конкурс интеграционных проектов. Лишь объединив усилия ученых разных специальностей, можно достичь действительно выдающихся результатов — итоги конкурса, который проводился в отделении много лет подряд, это убедительно доказали. Причем необходимо не только взаимодействие институтов СО РАН, но и сотрудничество с другими региональными отделениями — Уральским, Дальневосточным и, конечно, с центральной частью РАН.

И наконец, структурная проблема, требующая оперативного решения. В ходе реформы были объединены три академии — РАН, РАМН и РАСХН, совершенно разные и по подходам к управлению, и по ресурсам, и по научным задачам. Поэтому недопустимо сводить, например, СО РАМН и СО РАСХН к Объединенным ученым советам по соответствующим направлениям наук. Необходимо вновь повысить статус медицинской и сельскохозяйственной академий, сохранить их бренды и разработать подходящие механизмы по координации исследований.