Выживут в долине смерти? Лучшим молодым ученым нарисовали перспективу.

— Да, это была первая встреча. Ольга Юрьевна Васильева предполагала участвовать в октябрьском заседании, посвященном подведению итогов первого года работы действующего состава Совета, но тогда помешала срочная командировка. Поэтому знакомство состоялось только сейчас. Я представил членов Совета и основные тезисы своего доклада о нашей работе в прошлом году. 

Нам, в свою очередь, был представлен академик Григорий Владимирович Трубников, накануне назначенный заместителем министра. Он вместе с Ольгой Юрьевной принял живое участие в дискуссиях.

От министерства на встрече был также директор Департамента науки и технологий Сергей Юрьевич Матвеев, с которым мы вместе готовили первый вопрос — о конкурсе научных проектов, выполняемых в рамках госзадания в подведомственных Минобрнауки вузах. 

— Федеральный, открытый для всех вузов, конкурс проводился во второй раз. В 2014 году на конкурсной основе были выделены средства на постоянные ставки для ведущих ученых (15% госзадания) и проекты лабораторий (40% госзадания). Конкурс был рассчитан на трехлетний период. Однако в министерстве решили продлить выигравшим в 2014 году ведущим ученым финансирование еще на три года — до 2019-го. Думаю, это связано со сменой руководства Минобрнауки и сложностями организации масштабных конкурсных процедур в переходный период. А вот новый конкурс проектов лабораторий министерство провело. И в подведении его итогов участвовал наш Совет.

Надо заметить, по результатам федерального конкурса распределяются не все средства проектной части госзадания. Другая часть денег выделяется вузам на основании мониторинга результативности: чем лучше показатели, тем больше средств получает организация. Это финансирование вуз может довести до своих подразделений на основе внутреннего конкурса.

— Нас попросили исполнить роль экспертной панели: проанализировать результаты экспертизы и отобрать наиболее сильные заявки. Часть проектов подавалась на конкурс в рамках Национальной технологической инициативы (НТИ), и в рассмотрении этих заявок участвовал проектный офис НТИ. 

— Мы обработали большую часть заявок и экспертных заключений. Рецензирование проектов проводили российские эксперты из того пула, который был задействован в конкурсе мегагрантов. Итоги их работы нас в целом удовлетворили. 

Саму идею конкурсного распределения средств в рамках госзадания Совет поддержал еще на этапе ее внедрения. Но в этот раз нам стало очевидно, что процесс проведения экспертизы необходимо совершенствовать. В декабре нам пришлось анализировать результаты конкурса в авральном режиме, и это подвигло нас на создание документа, который был принят на заседании Совета и опубликован на нашем сайте. Между собой мы называем его Белой книгой организации экспертизы. Выделено восемь этапов процесса, для каждого расписаны задачи, механизмы, регламенты. Мы надеемся, что эти принципы возьмут на вооружение и министерство, и научные фонды.

— К важным моментам, прежде всего, относится учет возможного конфликта интересов. Этой теме в нашей Белой книге посвящен специальный раздел. Совет уверен, что очень важно оградить процесс экспертизы от внешнего лоббирования. У нас ведь считается абсолютно нормальным позвонить знакомому эксперту: дескать, там подали хороший проект, поддержи при случае. Кстати, когда выяснилось, что наш Совет привлекают к анализу вузовских проектов, я получил несколько звонков от коллег. Пришлось им вежливо отказывать.

— Необходимо создавать в научном сообществе атмосферу неприятия в отношении таких действий. Мне кажется, если несколько случаев обнародовать, подобная практика прекратится: люди начнут опасаться так себя вести. 

— Уверен, что гласность поможет решить эту проблему. 

— Мы пытались побудить к этому министерство: за четыре года существования “Карты” Совет не раз давал предложения по ее доработке. Какие-то попытки это сделать предпринимались, но по сути ничего не менялось. Сейчас уже совершенно очевидно, что эта информационная система нежизнеспособна. Дело в том, что в “Карту” заложены неверные принципы. В нее механически заносятся данные из известных баз, которые плохо совместимы. Возникает огромное количество ошибок. Когда проводился конкурс проектов вузов, участников просили приводить свои наукометрические показатели, взятые из “Карты”. Выяснилось, что они не соответствуют действительности. Нам пришлось потратить немало времени, чтобы получить правильные цифры. 

— Совет предлагает использовать известные в мире базы данных по различным областям науки. 

Если все же разрабатывать российскую информационную систему, ее необходимо строить по-другому, снизу вверх: ученые должны иметь возможность сами заносить свои результаты, которые потом будут проверяться по мировым информационным базам. На этом принципе работает система ­“ИСТИНА”, которая успешно используется в МГУ им. М.В.Ломоносова и сейчас в пилотном режиме внедряется в десяти институтах, подведомственных ФАНО. 

— Ольга Юрьевна заявила, что министерство отказывается от использования “Карты”.

— Мы считаем, что на экспертизе экономить не стоит. Если на нее потратить 3-5% от выделенной для проведения конкурса суммы, это окупится сполна, так как позволит выбрать научный коллектив, способный наиболее эффективно выполнить поставленную задачу. Кроме того, проведение полноценной экспертизы повысит культуру взаимоотношений в научной сфере. Сейчас эксперты нередко ориентируются на известные фамилии руководителей, не вчитываясь в материалы. От такой практики надо избавляться. 

— МГУ, как и несколько других вузов, подчиненных непосредственно правительству и не относящихся к Минобрнауки, в этих конкурсах не участвуют. Со слов коллег знаю, что ведущие вузы стали получать гораздо больше денег на науку. Теперь они могут проводить исследования, на которые раньше не замахивались. 

Совет поддерживает линию министерства на распределение средств госзадания через открытые конкурсы. В этой сфере уже накоплен полезный опыт. Нам кажется, что другие учредители научных организаций могли бы его использовать, если хотят развивать науку, а не “размазывать тонким слоем” выделяемые на нее бюджетные ресурсы. 

— Мы не считаем, что все надо возвращать. Институт аспирантуры нуждался в реформировании: в ряде мест он превратился просто в средство получения отсрочки от армии. Согласен, в законе об образовании есть определенные перекосы, связанные с тем, что научная составляющая аспирантуры оказалась на втором плане. Готовясь к преподавательской и исследовательской деятельности, люди должны проводить творческую работу и отражать ее результаты в диссертации. Мы стараемся убедить в этом министерство и других разработчиков закона, и к нам прислушиваются. 

— Подчеркну, в заявлении по этому поводу речь идет не обо всех молодых ученых, а только о лучших, которые на голову выше сверстников. Существующие инструменты поддержки (гранты Президента, РФФИ, Правительства Москвы, различные премии и стипендии) обеспечивают им быстрый профессиональный рост вплоть до достижения 35-летнего возраста. После этого все кончается, и молодежи приходится конкурировать на равных с признанными научными лидерами, что совсем непросто, особенно с учетом российских реалий. 

Еще молодые, но уже сложившиеся ученые со своими взглядами и идеями, по сути, теряют возможность их развивать, так как не имеют на это достаточно средств и к тому же зависимы от старших коллег. Это подталкивает многих к отъезду за рубеж. 

В идеале рост научного и организационного потенциала должен идти непрерывно. Талантливым ребятам необходимо видеть перспективу, тогда они не будут на пике своих возможностей, “собрав” все гранты для молодых, покидать страну. Поэтому, на наш взгляд, необходимо сконцентрировать усилия на том, чтобы помочь научной молодежи без потерь преодолеть возрастную “долину смерти” — период от 35 до примерно 45 лет. 

— Вокруг нее на заседании разгорелась оживленная дискуссия. Ольга Юрьевна спросила, можно ли реализовать этот проект без конфликтов. Не придется ли закрывать существующие лаборатории, чтобы открыть новые? Но в нашем варианте речь как раз идет о том, чтобы не закрывать, а предложить потесниться. В условия конкурса должно быть введено обязательство организации — создать для получившего грант ученого новую лабораторию, выделив ее из действующей со ставками, оборудованием, помещениями. Многие члены нашего совета подтвердили, что готовы действовать по этой схеме — поделиться с учениками ресурсами и отпустить их в самостоятельное плавание. По-моему, министру такой план понравился. 

— Мы ни от кого ничего не требуем. Если выпускник аспирантуры может сразу занять постоянную позицию, пожалуйста. Совет по науке предложил создать полноценный институт постдоков — своеобразный “бульон” временных ставок по госзаданию, чтобы в молодые годы, когда люди мобильны, они могли поработать в разных местах, прежде чем где-то закрепиться. Мировая практика показывает, что это очень полезно для приобретения различных компетенций, повышения квалификации. Радует, что идея нашла отражение в предложениях Российского научного фонда по реализации президентской программы исследовательских проектов.