Светит, значит, лечит. В борьбе с болезнями лекарствам помогает лазер.

Путь к победе в конкурсе по государственной поддержке ведущих научных школ России профессора Андрея ­Миронова, заведующего кафедрой химии и технологии биологически активных соединений им. Н.А.Преображенского Московского технологического университета, начался еще в студенческие годы. После окончания третьего курса Московского института тонких химических технологий им. М.В.Ломоносова вместе с группой студентов его направили в Чехословакию, и через два года он успешно окончил Пражский химико-технологический институт. Еще год работал стажером в Институте химии природных соединений в лаборатории президента Чехословацкой академии наук академика Ф.Шорма. (Результаты исследований Миронова опубликовал международный журнал Tetrahedron Letters). А после возвращения в Москву заведующий кафедрой Н.Преображенский, занимавшийся природными биологически активными веществами, предложил ему должность ассистента. А.Миронов защитил кандидатскую и докторскую диссертации, свыше 20 лет возглавлял крупнейший факультет МИТХТ — биотехнологии и органического синтеза, а в 1991-м стал заведующим кафедрой.
— Как химик по образованию вышел на чисто медицинскую, к тому же чрезвычайно сложную проблему: разработку лекарств и средств доставки к очагу болезни? 
— Еще в Праге я стал заниматься природными пигментами, синтезируя и изучая свойства порфиринов животного и растительного происхождения, продолжил эти исследования и вернувшись в Москву. Однажды к нам на кафедру пришли медики-онкологи и физики-лазерщики и предложили вместе разрабатывать перспективный метод лечения — фотодинамическую терапию рака, для чего необходимо было создать препарат на основе порфиринов. Мы охотно приняли предложение и в результате совместных исследований получили первый отечественный фотосенсибилизатор под названием “Фотогем”. Препарат позволил медикам России, Украины, Белоруссии, Казахстана и Литвы освоить новый метод лечения онкологических заболеваний.
Суть его заключается в следующем. Когда после инъекции Фотогем (или другой фотосенсибилизатор) через определенное время накапливается в опухоли, его освещают лазером — он приходит в возбужденное состояние и передает часть своей энергии молекуле кислорода. Образуется так называемый синглетный кислород, другие очень агрессивные частицы, которые легко разрушают раковую клетку. При этом время жизни таких частиц настолько мало, что они не успевают покинуть раковую клетку и поразить соседние здоровые ткани. Это особенно важно, поскольку раковые клетки часто составляют лишь небольшую часть опухоли и, в отличие от хирургического вмешательства, новый метод является щадящим. Недаром в 2012 году Минздрав включил его в перечень способов лечения злокачественных новообразований. Эффективность Фотогема при различных формах рака оценивается в 60-64%, а на ранних стадиях достигает 90%.
Сегодня мы разрабатываем более эффективные фотосенсибилизаторы на основе природного бактериохлорофилла, их преимущество, по сравнению с препаратами первого поколения, в возможности удаления крупных и пигментированных опухолей (до 20 мм). Биологические испытания позволили отобрать наиболее эффективные соединения для дальнейших медицинских испытаний.
— Выходит, фотодинамическая терапия — метод просто идеальный, так ли это?
— К сожалению, нет. Его можно использовать только в тех случаях, когда удается осветить пораженный участок. Если опухоль на теле человека находится снаружи: на лице, руке или спине, он действует прекрасно, положительный результат достигает 90%. В некоторые внутренние органы, например бронхи и легкие, свет благодаря лазеру еще можно доставить, но в ряде случаев это сделать не удается — и приходится обращаться к традиционным методам. Так что хирургическое вмешательство и химиотерапия пока незаменимы.
— Сколько времени требуется для создания нового лекарства?
— Достаточно много. В США подсчитали: для получения и испытания одного препарата необходимо 10-11 лет и порядка 1 миллиарда долларов. Поэтому цена зарубежных препаратов так высока. Стоимость одного флакона фотосенсибилизатора колеблется в пределах 1500-2000 долларов. 
— А сколько стоил бы новый фотосенсибилизатор у нас?
— Думаю, если все сложится удачно, то можно уложиться в восемь лет при финансировании порядка 250-300 миллионов рублей. Но спонсоры, к сожалению, на такие вложения не идут — боятся рисковать, а главное, велик срок окупаемости средств. Между тем государственные гранты на доклинические испытания составляют всего 33 миллиона рублей, на клинические — порядка 100 млн рублей, это явно недостаточно. Тем не менее мы участвуем во всех конкурсах и недавно выиграли грант Российского научного фонда на три года в сумме 18 миллионов рублей.
— Вернемся к вашей научной школе. Кто в нее входит, сколько “школьников” она насчитывает? 
— Основу научной школы составляют сотрудники двух кафедр нашего университета, на одной работаю я, на другой — профессор Виталий Иванович Швец — вместе мы выиграли конкурс на грант Президента РФ по государственной поддержке ведущих научных школ России. Раньше коллектив был намного больше, но не маленький он и сегодня. Осенью на юбилейных научных чтениях, посвященных 120-летию со дня рождения нашего учителя, выдающегося ученого, лауреата Государственной премии, Героя Социалистического Труда, профессора Николая Алексеевича Преображенского, думаю, соберется 200-250 выпускников, в основном кандидаты и доктора наук, а также несколько академиков и членов-корреспондентов РАН.
— Что значит быть руководителем научной школы?
— Свою задачу я вижу в том, чтобы и дальше развивать научные направления, которые ведут наши сотрудники, координировать их действия — в общем, “держать руку на пульсе”. Мы регулярно заслушиваем отчеты, проводим коллоквиумы, на которых обсуждаем результаты работы, намечаем планы новых исследований. Звание победителей конкурса приносит не только моральное удовлетворение и вызывает гордость за наших ученых, но и поможет, надеюсь, завоевывать новые гранты, чтобы успешно продолжать исследования. 
Юрий ДРИЗЕ 
Фото предоставлено А.Мироновым

Нет комментариев