Научный центр неврологии недавно отметил свой 70-летний юбилей. В многочисленных поздравлениях признавались огромные заслуги Центра в создании инновационных технологий в области диагностики, лечения, реабилитации и профилактики заболеваний нервной системы, в решении важнейших фундаментальных проблем нейронаук. Назывались и конкретные впечатляющие цифры, свидетельствующие, например, о существенном снижении смертности от тяжелых инсультов, которого удалось добиться в клинике института благодаря целой системе мер, разработанной в стенах этого НИИ. С вопроса о новаторских методиках в области лечения тяжелого недуга и началась беседа корреспондента “Поиска” с директором Центра членом-корреспондентом РАН Михаилом Пирадовым.
— Инсульт, или острое нарушение мозгового кровообращения, относится к социально значимым заболеваниям, — отметил директор НЦН. — По статистике, только в Москве он случается каждые пять минут, а в целом по России — каждую минуту. В нашей стране более миллиона людей находятся вследствие инсульта на инвалидности. Этот недуг занимает второе место (после сердечно-сосудистых заболеваний) и в ближайшее время, как прогнозируется, выйдет на первое в структуре смертности населения РФ. Проблема на слуху, и поэтому, когда мы говорим о неврологии, тут же вспоминается инсульт. Хотя такое заболевание, как эпилепсия, тоже встречается весьма часто. А уж если взять банальные радикулиты, то чуть ли не 80% мужчин старше 30 лет страдают от подобных проблем.
— Только эти страдания не приводят к фатальным последствиям…
— Верно. Поэтому, занимаясь разработкой новых технологий диагностики и лечения, мы в первую очередь думаем о больных с острыми нарушениями мозгового кровообращения. В Центре неврологии мы занимаемся и хроническими формами цереброваскулярной патологии — такими, как сосудистая деменция, а также очень серьезной проблемой рассеянного склероза — заболевания, которое преимущественно поражает лиц молодого возраста. В фокусе нашего внимания — достаточно широкий спектр нейродегенеративных заболеваний, связанных с наследственной патологией, в частности болезнь Паркинсона и прочие… Хочу отметить, что в клинике Центра под одной крышей эффективно работают неврологи, нейрохирурги, нейрореаниматологи, сосудистые хирурги, нейрореабилитологи, представители других смежных дисциплин. Раньше считалось, что те двигательные возможности, которые имеются у человека спустя год после инсульта, — это все, на что он может рассчитывать в дальнейшей жизни. В отношении речи ситуация была чуть лучше — мы знали, что ее можно попытаться восстановить даже через два-три года после того, как развились нарушения. С помощью современных роботизированных комплексов нам удалось годичный период отодвинуть. Сейчас нередко можно взять на реабилитацию человека, у которого случился инсульт с выраженными остаточными явлениями два года назад, и существенно повысить его двигательные возможности.
— Перед тем как более подробно расспросить вас о методиках реабилитации, попрошу сказать несколько слов о лечении острых нарушений мозгового кровообращения. В клинике НЦН удалось значительно снизить летальность у самых тяжелых больных. Каким образом?
— Действительно, мы смогли добиться снижения летальности при внутримозговых кровоизлияниях (геморрагический инсульт) почти в два раза, а при инфарктах мозга вследствие закупорки сосуда (ишемический инсульт) в 1,6 раза. Мы разработали систему для лечения и восстановления нейрореанимационных больных, которая себя очень хорошо зарекомендовала и сейчас стоит в клинике Центра, что называется, “на потоке”. Она представляет собой соединение в определенной последовательности целого ряда научных достижений, которые были получены в нашей стране и за рубежом, и их комплексного применения в самые ранние сроки развития тяжелых инсультов.
— Каковы ее основные компоненты?
— Когда поступает больной с острым нарушением мозгового кровообращения, прежде всего необходимо наладить оперативный мониторинг за его состоянием. То есть отслеживать и коррегировать целый ряд параметров, в числе которых — артериальное давление, уровень глюкозы в крови, уровень кислотно-щелочного равновесия, уровень внутричерепного давления, состояние венозного русла, общий калораж, объем потребляемой жидкости и многое другое. Один из важнейших моментов — правильный подбор и поддержание оптимального артериального давления, чтобы, с одной стороны, обеспечить адекватный уровень церебральной перфузии, а с другой — не допустить развития геморрагического пропитывания или повторного кровоизлияния. В результате такого всестороннего ежедневного мониторинга больному назначают соответствующее лечение, которое постоянно контролируют.
— В вашем арсенале есть какие-то очень эффективные лекарства?
— Увы, на сегодняшний день не доказана эффективность ни одного лекарственного средства, кроме аспирина и тромболитиков, которое могло бы помочь пациентам с острым инсультом. Тромболизис, будучи чрезвычайно эффективным методом лечения, применим по целому ряду причин (поздняя доставка пациента в клинику, обширный очаг повреждения к моменту начала терапии и т.д.) у пока еще небольшого в процентном отношении числа пациентов и только с ишемическим инсультом. А чем лечить остальное большинство больных, включая лиц с кровоизлияниями в головной мозг? Сегодня основные достижения в этой области перенесены в восстановительные технологии, и в НЦН есть специализированные разработки по реабилитации больных после инсульта. Если раньше считалось, что при остром нарушении мозгового кровообращения реабилитация должна начинаться спустя несколько дней, а то и 1-2 недели после инсульта, то сейчас она проводится уже с первых часов пребывания в клинике при условии, что мы можем стабилизировать важнейшие параметры, о которых я говорил. Как только удается это сделать, мы тут же приступаем к активным реабилитационным воздействиям. Если говорить о новых технологиях, то в нашей клинике есть специальные установки, которые работают по принципу велосипеда и степпера. Мы, насколько мне известно, первыми начали использовать их для восстановления пациентов, находящихся в состоянии комы.
— Для чего?
— Посыл был такой — если удается удерживать параметры гомеостаза, то можно начинать активизировать те двигательные пути, которые у пациента поражены и не функционируют. Ведь когда происходит инсульт, в головном мозге образуется зона некроза, чуть дальше вокруг нее — зона жизнеспособной ткани, а между ними — зона, которая называется полутенью, где находятся все еще жизнеспособные, но плохо или почти не функционирующие нервные клетки. Если с ней не работать, она тоже быстро превратится в зону некроза. Суть наших манипуляций — постараться перевести ее в разряд действующих, не допустить распространения поражения. Иначе двигательный, речевой дефицит еще больше увеличится. Это и достигается ранним началом реабилитационных мероприятий. Мы начинаем на роботизированных установках работать с руками и ногами больного, включая сопорозных и коматозных больных. Естественно, такие манипуляции проводятся под строгим наблюдением врачей — нейрореаниматолога и нейрореабилитолога.
— Это не опасно?
— Опасность в другом. Основные причины гибели больных с тяжелым инсультом — отек мозга, острая обструктивная гидроцефалия и тромбоэмболия легочной артерии. На долю последней приходится, по нашим данным, до 20% от всех смертей в отделениях нейрореанимации. Осуществляя движения руками и ногами у тяжелобольного, мы можем предотвратить многие осложнения и соответственно летальные исходы. Поэтому если человек крутит педали, даже пассивно, будучи закрепленным в упомянутых роботизированных устройствах, процент тромбоэмболий снижается практически до нуля. Скоро у нас будет защищаться докторская диссертация, в которой все это блестяще доказано на большом количестве больных.
— Какие еще новшества используются в вашем Центре?
— Вы что-нибудь слышали о транскраниальной магнитной стимуляции? Это очень интересный метод диагностики и лечения. Суть его — в воздействии колебаний магнитного и затем наведенного электрического поля на определенные области головного мозга. Эта технология была известна еще в 1980-х, но показала свою эффективность преимущественно при лечении депрессий. Начиная с 2009 года стали создаваться приборы навигационной транскраниальной магнитной стимуляции. Их использование позволило резко сузить область воздействия на мозг, сфокусировав его на площади 2-3 мм, и за счет этого существенно увеличить мощность. Предварительно те зоны мозга, на которые надо воздействовать при том или ином состоянии, определяются с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии. Если раньше двигательные возможности человека после стимуляции существенно не менялись, то сейчас мы, впервые в мире проведя рандомизированное плацебо-контролируемое исследование, показали улучшение движений, уменьшение спастичности (резкого повышения мышечного тонуса) и уменьшение инвалидизации у лиц, перенесших нарушение мозгового кровообращения. Оказалось, что навигационная транскраниальная магнитная стимуляция на 73% эффективнее обычной в плане реабилитации. Эти результаты уже опубликованы у нас и за рубежом. Кстати, мы используем этот метод не только при нарушениях мозгового кровообращения, но также при рассеянном склерозе — там тоже высокая спастичность мышц — и получаем хороший результат. Недавно начали использовать эту технологию и при таком пока неизлечимом заболевании, как боковой амиотрофический склероз. Но транскраниальную магнитную стимуляцию можно использовать и для других целей. Например, для увеличения резервных возможностей мозга. Только представьте, что будет, если человек в результате такой стимуляции вдруг обретет способность иметь фотографическую память? Исчезнут многие проблемы с обучением чему-либо, потому что появится возможность запоминать одномоментно огромный объем информации Это очень перспективное направление, и сейчас многие лаборатории и клиники мира над ним работают.
— Кажется, что это немного из области фантастики…
— Тогда удивлю вас еще больше. Человечество на протяжении всей своей истории мечтало превратить мысль в действие. И сейчас это удается сделать. Наряду с технологией транскраниальной магнитной стимуляции у нас сейчас, как и во всем мире, активно развивается новая интересная нейротехнология: мозг — компьютер — интерфейс. Недавно руководству нашей страны одной из отечественных фирм было продемонстрировано, как можно с помощью мысли управлять летательным аппаратом. Представьте, человеку на голову надевают шапочку, как при снятии электроэнцефалограммы, которая соединена с компьютером и дальше с неким устройством, например с квадрокоптером… Он смотрит на этот аппарат и воображает, что летательный дрон поднимается вверх, летит вправо-влево, снижается… В это время те биотоки мозга, которые возникают, когда человек представляет эти движения, передаются в компьютер, где происходит самое сложное — вычленение из хаоса сигналов той направляющей команды, которую человек транслировал дрону. В медицине подобные технологии сейчас широко используются для управления искусственными протезами. У нас это тоже делается. Пациенту, у которого парализована рука, надевается протез в виде перчатки — так называемый “экзоскелетон”. Пациент смотрит на свою руку и мысленно старается ее сжать, движение передается на компьютер. Чем ярче он представляет процесс (это достигается тренировками), тем лучше получаются команды, которые затем приводят протез в движение. В результате человек берет стакан парализованной рукой, на которую надета та самая протез-перчатка, подносит ко рту, выпивает. Это кажется для наблюдающих за данным процессом невероятным. Стоит заметить, что мысли приводят к структурным изменениям в нашем мозге.
— То есть мыслительный процесс стимулирует…
— …разрастание так называемых шипиков — мини-отростков на нервах. Они начинают взаимодействовать с другими расположенными рядом отростками и возникают новые пути, которые позволяют выполнять, например, новые движения с большей интенсивностью. Если раньше к здоровой мышце поступало 100 импульсов, то теперь — 150. Таким образом, своими мыслями мы можем менять в определенной степени свою нервную систему. Многие удивительные вещи, которые демонстрируют всему миру йоги, возможно, основаны именно на этом феномене.
— Михаил Александрович, все, что вы рассказали, действительно впечатляет. А как обстоит дело с передачей вашего ценнейшего опыта в практическую медицину? В прежние годы считалось, что институты — это головные организации, которые разрабатывают новейшие методики лечения с тем, чтобы их могли впоследствии перенять обычные медучреждения.
— Действительно, задача медицинских НИИ — что-то изобретать, усовершенствовать. Но давайте говорить честно: для того, чтобы перенять новейшие разработки, медучреждениям необходимо иметь тот же уровень аппаратурного оснащения, который имеет научно-исследовательский центр. Вот мы доказали, что с помощью установки транскраниальной магнитной стимуляции можно весьма существенно помочь больным с инсультом. Но эта установка стоит около миллиона долларов. Плюс необходимо иметь магнитно-резонансный томограф, а это еще полтора-два миллиона. В 2011-2013 годах в медицине, благодаря мощным государственным вливаниям, был сделан очень существенный рывок вперед в плане оснащения. Сейчас во многих областных центрах, больницах есть современные томографы, но я говорю о другом уровне аппаратного оснащения, а это, увы, вновь требует огромных вложений.
— То есть нужно дождаться того светлого времени, когда передовые технологии будут доступны обычному пациенту. Тогда подскажите, доктор, как прожить долго?
— Сегодня, кстати, это многим удается. Мы сейчас видим, как достаточно часто людьми преодолевается 80-летний рубеж. Известно, например, что среди ученых и актеров немало долгожителей, и этому есть объяснение: люди таких профессий по роду деятельности много читают, запоминают. Надо следовать их примеру. Есть так называемая РНК памяти, ответственная, как полагают, за долгожительство. Ее и нужно стимулировать подобными вещами. Еще рекомендуется в этом плане изу-чать иностранные языки, чаще пользоваться у правшей левой рукой, а у левшей — правой — все для того, чтобы максимально задействовать ресурсы мозга. Известно, что у обычных людей мозг используется на 3-5% , у гениев — на 10-20%. Но, тем не менее, если все компьютеры мира объединить в одну сеть, то их быстродействие будет меньше, чем быстродействие мозга обычного человека. При этом мозг не нагревается, и для того, чтобы плодотворно работать часами, ему нужно несопоставимо меньше энергии — пару стаканов горячего сладкого чая.
Беседовала Светлана БЕЛЯЕВА
Фото Николая СТЕПАНЕНКОВА
Нет комментариев