Как же это по-нашему: дождаться, пока клюнет жареный петух, чтобы начать действовать. На состоявшейся в Санкт-Петербурге Международной научно-практической конференции “Инновации и технологии в лесном хозяйстве” конечно же вспоминали прошлое аномально жаркое лето. В стране полыхали 33,5 тысячи лесных пожаров, охвативших 2,1 млн гектаров хвойных и лиственных угодий, в семи регионах пришлось вводить режим чрезвычайной ситуации. Огонь высветил и ущербность системы управления лесами, и дефицит современной техники для их защиты, и застарелое отставание лесопромышленного комплекса. На его долю приходится лишь 1,2% ВВП и 4% экспорта, при том что Россия обладает пятой частью мировых запасов древесины.
Кардинальные перемены в отрасли начались с ее “макушки”: Рослесхоз (Федеральное агентство лесного хозяйства) был напрямую подчинен правительству, получил пакет новых полномочий, объем бюджетного финансирования в 2011 году вырос на 10 млрд рублей. Надо полагать, весомая часть этих денег будет затрачена на подготовку кадров и НИОКР, раз уж в основу разрабатываемой Рослесхозом программы развития отрасли до 2020 года положена задача ее модернизации.
Выступая на конференции, руководитель агентства Виктор Масляков говорил о необходимости дать толчок интенсивному развитию лесной науки, сформировать новую научную элиту. Шла речь о создании инфраструктуры для вовлечения молодых ученых, об оцифровке трудов специалистов Лесотехнической академии и других научных учреждений.
Заместитель председателя Комитета Совета Федерации по природным ресурсам и охране окружающей среды Николай Чуркин также ратовал за повышенное внимание к науке и даже напомнил, что творцам инноваций нужна достойная зарплата. А у нас пока что инновационными технологиями лучше вооружены браконьеры, использующие хитроумные способы незаконной рубки и вывоза древесины, в том числе через границу.
Для сравнения: если в университетах и институтах РАН в рамках ФЗ №217 создано более 700 малых инновационных предприятий (не так много, но все же…), то в научно-образовательных учреждениях лесной отрасли — ни одного. Инновации нужны в сфере пожаротушения, в освоении и восстановлении лесных ресурсов, в селекции новых пород и защите леса от вредителей и болезней, при внедрении электронного документооборота. (По некоторым данным, до 75% времени лесничие тратят на бумажную работу, не говоря уж о том, что они лишены современных средств мобильной связи и телекоммуникаций).
Самое интересное, что разработки по всем этим направлениям и в Санкт-Петербургском НИИ лесного хозяйства, где проходила конференция, и в других “мозговых” центрах отрасли есть. В них работают 550 сотрудников, среди которых 37 докторов и 123 кандидата наук. Но, как справедливо заметил статс-секретарь — заместитель руководителя Рослесхоза Александр Панфилов, сам по себе научный потенциал мало что значит, он должен быть востребован. Разобщенность исследовательских единиц ведет к снижению их конкурентоспособности и, соответственно, объема коммерческих заказов. В 2006-2010 годах 60-70% заказов Рослесхоза выполнялись силами НИИ других ведомств. Неужели свои хуже?
Для профильной консолидации предлагается, во-первых, объединить научно-образовательные учреждения отрасли в консорциум (некоммерческое партнерство), включающий НИИ, университеты и учебные заведения среднего звена — лесхозы-техникумы, получающие кадровую подпитку от школьных лесничеств. К чести ведомства, в трудные годы реформ и кризисов все лесхозы-техникумы удалось сохранить, но надо сделать профессиональное обучение непрерывным и доступным. Недаром один из выступавших предложил вернуться к практике “направленцев” из лесных поселков, которые получали бы образование на средства своих предприятий, а затем возвращались в родные пенаты.
Во-вторых, предлагается создать систему инновационных центров, которые будут заниматься доведением перспективных разработок “до ума” с последующим внедрением. На первом этапе появятся два таких центра — в Санкт-Петербурге на базе Лесотехнической академии и НИИ лесного хозяйства, а также в столичном регионе, где для этого есть Московский государственный университет леса и Всероссийский НИИ лесоводства и механизации лесного хозяйства.
То есть ничего революционного. Известен опыт создания консорциума университетов сервиса, разнообразных центров трансфера технологий. Но процессы интеграции науки и образования в лесном секторе особенно важны для каждого из нас, поскольку сопряжены с охраной окружающей среды, продвижением “зеленой” экономики, а значит, с устойчивым развитием общества. Пусть благодаря инновациям и высоким технологиям российский лес будет щедрым и ухоженным, а огненное лето, подобное прошлогоднему, никогда не повторится.
Аркадий СОСНОВ
Нет комментариев