Арктикой доктор медицинских наук Борис РЕВИЧ занимается более 20 лет. Руководитель лаборатории Института народнохозяйственного прогнозирования РАН вместе с коллегами изучает самые разные проблемы Арктики: медицинские, демографические, экологические, социологические, географические. И пишет массу отчетов. Едва ли не последний подготовлен по гранту Российского фонда фундаментальных исследований.
— Борис Александрович, было ли в отчете, представленном в РФФИ, нечто такое, что привлекло ваше внимание особо?
— Начнем все-таки с проекта — отмечу, междисциплинарного — поэтому силы на его освоение были привлечены большие. РФФИ предоставил нам грант на три года, и уже год как работа закончена. Сразу скажу, задача была поставлена большая: проанализировать положение Арктического региона с самых разных ракурсов. Какова, в частности, эколого-медицинская ситуация: как влияет на жизнь местного населения изменение климата, повлекшее за собой деградацию многолетней мерзлоты и возникновение эпидемиологических рисков? А происходит все это на фоне углубляющегося социально-экономического неравенства, проблем с организацией здравоохранения на территориях с недостаточно развитой транспортной сетью. Далеко не на все вопросы нам удалось получить ответы, поскольку многие данные оказались для нас просто недоступны, например, показатели смертности населения по отдельным районам Республики Коми.
Что самое важное я бы выделил? Меня как медика волновал вопрос, как организована медицинская помощь в Арктике. Насколько она, попросту говоря, доступна: легко ли врачам добраться из пункта «А» — поликлиники, в пункт «Б» — к больному? Притом что расстояния между ними иногда составляют едва ли не сотни километров, а дороги часто оставляют желать лучшего. Для реальности картины учли и неблагоприятные метеоусловия, как известно, не самые легкие. Такой эксперимент вместе с коллегами с географического факультета МГУ провели в Ненецком АО и Архангельской области. Около 25% населения на юге этого региона добираются до больницы или поликлиники за 1-1,5 часа, зимой — в два раза дольше. Значит, вдвое увеличивается риск для нуждающихся в экстренной помощи. В этом году надеемся повторить подобные расчеты на европейской части Арктики: в Мурманской области, Республике Коми и др.
В той же Архангельской области собирали данные о смертности и продолжительности жизни в регионе. Нас интересовало положение в самом Архангельске, где хорошо развита медицинская инфраструктура, в мало ему уступающих городах области, Северодвинске, например, и сельской местности. Вроде бы и копать глубоко не надо — ответы лежат на поверхности и известны заранее. Понятно, что и доступность медпомощи, и уровень жизни в сельской местности хуже, чем в городах. Средние расходы на здравоохранение, величина пенсий и заработной платы, другие социально-экономические показатели различаются значительно в Архангельске, городах области и районах. Например, в первое десятилетие ХХI века обеспеченность врачами на 10 тысяч населения в Архангельске составила 103 медика, в городах области колебалась от 55 до 80, а в 19 районах было всего 22 врача (разница — в 2-5 раз). Наибольшее число случаев смерти в районах области было вызвано сердечно-сосудистыми заболеваниями. В Архангельске оно выше, чем в Петербурге. По нашему мнению, прежде чем вкладывать финансовые ресурсы в здравоохранение, необходимо сначала определить болевые точки, поскольку они и на федеральном уровне нечетко обозначены.
Известно, что на борьбу с онкологией РФ выделяет большие средства, и этим можно только гордиться. Но почему это ведет к снижению качества обслуживания больных, страдающих от сердечно-сосудистых заболеваний, увеличению количества умерших от инфаркта и инсульта? Потери здоровья необходимо оценивать и с экономических позиций. Уход из жизни людей трудоспособного возраста наносит экономический ущерб. Наиболее высок он в периферийных районах Архангельской области. Для ее правительства, Минздрава, всех управленческих структур это — информация к размышлению и принятию взвешенных решений по эффективному распределению средств на медицину.
Намного лучше дело обстоит в городах и поселках, где добывают углеводороды. Там уровень здравоохранения, безусловно, выше, поскольку компании часто действуют совместно с медиками. И этот факт обнадеживает: по нашему мнению, только так в условиях Арктики можно поднять уровень здравоохранения, как, например, в Ямало-ненецком АО. Однако, замечу, во многом это зависит от доброй воли руководителей компаний. А главный вывод такой: сколько ни вкладывай денег в здравоохранение, пока не удастся поднять доходы населения, радикально ситуацию не изменить. Человек должен больше средств тратить на полноценное питание, лекарства и отдых, что особенно важно в экстремальных условиях Севера. Тем более сейчас, когда многочисленные сложности Арктического региона обострила пандемия. Того же мнения, отмечу, придерживаются уральские экономисты.
— Население Арктики уменьшается или увеличивается?
— Сначала ответим на вопрос, что считать Арктикой. Указ президента определил Арктическую зону РФ как довольно узкую полосу побережья Северного Ледовитого океана. Там проживает всего 1 миллион человек. И, по данным исследования, проведенного по гранту РФФИ, отток населения за 2000-2018 годы составил 12-13%. Это много. Но мы говорим о всем Арктическом макрорегионе, то есть о Мурманской и Архангельской областях, Республике Коми и дальше вплоть до Чукотки. Это уже 6 миллионов человек, и их число также постоянно сокращается. Мы стремимся изучить весь Арктический регион и, когда сравнили отдельные территории, разница, например, в социальном положении оказалась значительная. Понятно, что там, где добывают углеводороды и полезные ископаемые, уровень жизни населения высокий, а где их нет, — низкий.
— Как потепление климата отражается на состоянии Арктического региона?
— Начну с фактов положительных. На мировом уровне сложилось стойкое мнение, что потепление климата отрицательно влияет на состояние людей. Однако исключение, по мнению исследователей из северных стран, составляет население циркумполярной территории. Больше скажу: потепление климата способствует снижению смертности. Пусть и небольшому, примерно на 5-6%, но все же.
— Ваше мнение, с развитием Арктики ее население будет увеличиваться или сокращаться благодаря вахтовому методу?
— Четкого ответа пока нет. Все согласны: развивать Арктику надо, есть планы расширения добычи углеводородов и других видов сырья, развития портов, атомной энергетики, однако трудовые ресурсы оценены, по моему мнению, недостаточно. Значительные финансовые вливания уже идут, но нет понимания, как лучше ими распорядиться. В РФ, например, не строят дорогостоящие поселки, как в Канаде или на Аляске, где под огромным защитным куполом стоят домики для рабочих. Так там защищают людей от сурового климата.
Из-за оттаивания вечной мерзлоты (кстати, этот прекрасный термин заменил не столь благозвучный «многолетние мерзлые грунты») возникла опасность обнажения скотомогильников, куда свозят трупы погибших от различных болезней оленей. (Понятно, что для их устройства вечную мерзлоту никогда сильно не долбили.) И сегодня не исключены вспышки заражения людей сибирской язвой. Один случай несколько лет назад уже произошел на Ямале. Основываясь на данных математических моделей, вспышки заболеваний можно ожидать в Якутии.
— Исследования по гранту давно закончены, отчеты приняты, а удалось ли использовать добытое вами знание?
— У нас, к сожалению, плохо обстоит дело с обратной связью, осложненной к тому же пандемией. Да и ресурсы наши весьма скромные — все равно что ковырять былую вечную мерзлоту. По моему опыту, нужны годы, чтобы достучаться до самых разных инстанций и быть услышанными. Едва ли не единственная возможность донести наши выводы и предложения до общественности — это публиковать статьи в журналах, широко распространенных на Севере. Материалы о влиянии изменений климата на здоровье, как и результаты наших работ, Северный медицинский университет (Архангельск) уже несколько лет как включил в учебный курс. Для нас это — достижение! (Правда, чтобы это произошло потребовалось немало лет.) Поэтому мы благодарны РФФИ — он поддержал нас, в очередной раз профинансировав наши исследования. Нам удалось изучить и отразить в проекте реальную картину положения населения Арктического макрорегиона. Складывается впечатление, сужу об этом по организации конференций, что в Министерстве здравоохранения возникло понимание ситуации. Мы посеяли полезные зерна и теперь ждем всходов.
Юрий ДРИЗЕ
Нет комментариев